– Все равно я знаю, кому обязан, – упрямо отвечал Буш. – На следующей неделе меня производят в капитаны. Корабля не дадут – куда мне с деревяшкой-то – но обещали место в стирнесском доке. Если бы не вы, не бывать мне капитаном.
– Чушь, – сказал Хорнблауэр. От этой трогательной признательности ему вновь стало не по себе.
– А вы как, сэр? – спросил Буш, глядя на капитана встревоженными голубыми глазами. Хорнблауэр пожал плечами.
– Здоров и бодр, – отвечал он.
– Я очень огорчился, когда узнал про миссис Хорнблауэр, сэр, – сказал Буш.
Больше ничего и не надо было говорить – они слишком хорошо друг друга знали.
– Я взял на себя смелость привезти вам письма, сэр, – Буш торопился сменить тему. – Их скопилась целая куча.
– Да? – сказал Хорнблауэр.
– В этом большом свертке, полагаю, шпага, сэр. – Буш знал, что Хорнблауэра заинтересует.
– Раз так, давайте развяжем, – милостиво разрешил Хорнблауэр.
Это и впрямь оказалась шпага – в ножнах с золотыми накладками и с золотой рукоятью, витиеватая надпись на стальном лезвии тоже была золотая – шпага ценою в сто гиней, дар Патриотического Фонда за потопленный «Нативидад». Эту шпагу Хорнблауэр оставил в бакалейной лавке Дуддингстона под залог, когда снаряжал «Сатерленд».
«Понаписали-то, понаписали», – сетовал тогда Дуддингстон.
– Посмотрим, что сообщит нам Дуддингстон, – сказал Хорнблауэр, вскрывая приложенное к свертку письмо.
Сэр,
С глубочайшим воодушевлением прочитал, что Вам удалось вырваться из когтей корсиканца, и не нахожу слов, чтоб выразить мое ликование. Сколь счастливы мы все, что весть о Вашей преждевременной кончине не подтвердилась! Сколь восхищены Вашими беспримерными подвигами! Совесть не позволяет мне долее удерживать шпагу офицера столь славного, посему отваживаюсь послать вам этот пакет в надежде, что впредь Вы будете утверждать господство Британии над морями с этой шпагой на боку.
Остаюсь Ваш покорнейший смиреннейший слуга Дж. Дуддингстон.
– Фу ты господи, – сказал Хорнблауэр. Он дал Бушу прочитать письмо – Буш теперь капитан и ровня ему, к тому же друг, и может без ущерба для дисциплины узнать, как выкручивался капитан, снаряжаясь в море. Когда Буш прочитал письмо и поднял глаза, Хорнблауэр рассмеялся несколько смущенно.
– Глядите, как растрогался наш друг Дуддингстон, – сказал он, – коли выпускает из рук залог пятидесяти гиней. – Он говорил грубовато, пряча гордость, но тронут был по-настоящему. Он еле сдержал слезы.
– Ничего удивительного, сэр, – сказал Буш, перебирая газеты. – Поглядите только сюда, сэр, и сюда. Это «Морнинг Кроникл», а это «Таймс». Я их отложил для вас, надеялся, вам будет любопытно.