– Как же она... того... проникла?
– Да небось под шлагбаум забежала, и все дела! – Юлия Петровна подошла и тоже посмотрела. – Гадость какая! Гоните ее, гоните, Павел Иванович!
Кадровик деловито вынул изо рта сигарету, огляделся, поискал, где бы ее кинуть, и не нашел. Во внутреннем дворе издательства «Алфавит» было чисто, веселый дворник Фазиль трудился на славу.
Собака понурилась, словно примериваясь лечь, но не смогла и с тоской посмотрела на кадровика.
...Ты меня сейчас будешь гнать, да? Кидать в меня камнем или палкой, топать ногой! Ты... не топай пока, а? Я вот посижу еще чуть-чуть и пойду. Я же просто так. Отдохнуть немножко. Лапа болит очень, какой-то лихой на мотоцикле ее задел. Больно, ужас! До сих пор не наступить. Еще раньше так было больно, когда железным прутом по хребту вытянули, всю шкуру ободрали, так и не зажила шкура-то. И зализать не могу, не дотянуться мне туда. Я отдохну да и пойду себе потихоньку, как стемнеет. Днем мне нельзя. Днем меня... убьют. Я знаю, как убивают. Страшно мне днем-то...
– Вон у забора кирпичи сложены, Павел Иванович!
– Кирпичом-то еще, не ровен час, того, пришибу!
– Да их всех извести давно надо! Собака в городе – нонсенс! – фыркнула сотрудница детской редакции. – Если бы я была мэром...
– Вы же еще пока не мэр, – с досадой возразила маленькая беленькая девушка, кажется, из отдела рекламы.
Ей было жалко собаку, и она не хотела видеть, как в нее будут кидать кирпичом.
Девушка докурила свою сигаретку, ловко отправила в урну окурок и побежала к крыльцу, по обе стороны которого помещались березки в кадках – Анна Иосифовна готовилась к Троице.
Павел Иванович вытащил из штабеля кирпич, подкинул в руке и посмотрел на собаку.
А та посмотрела на него.
Она все понимала, но не собиралась бежать и спасаться, да и вряд ли смогла бы. Только бока заходили – от страха.
– Пошла вон! – грозно крикнул кадровик. – Вон отсюда, тварь поганая! А то сейчас как пульну!..
Собака тяжело подняла изгвазданный чем-то мерзким зад и попятилась за беседку.
– Да кинь ты уже, Павел Иванович! – завопила сотрудница детской редакции.
– Кому говорят, пошла отсюда!
Все же кинуть он не решался, пока только разогревал себя, приготовлялся, зато Юлия Петровна повизгивала от нетерпения. Глаза у нее горели.
– Дай, дай сюда, Павел Иваныч, я сама в нее!..
Она перехватила тяжелый кирпич, неловко размахнулась, кинула и попала! Собака завизжала неожиданно громко, на весь двор, неприлично громко, совершенно как человек, и в ответ на ее крик вдруг завыла стоящая рядом машина.
– Ты чего наделала, Юлия Петровна?!