Н. А. Иванов отмечает, что средневековое османское государство было страной национального нигилизма. Оно принимало воинственных и предприимчивых по натуре представителей Кавказа, Балкан, Армении и Курдистана, но при этом только черкесы и абхазы сохраняли свой истинный национальный дух, поскольку все, что они делали, никак не вредило их родине. В среде армянских, курдских, грузинских, албанских, греческих, сербских, боснийских и прочих наемников неизменно присутствовал элемент вырождения, так как они служили империи, угнетавшей все эти народы. Чтобы верно служить Порте, им необходимо было уже на психологическом уровне отказываться от собственного национального начала.
Черкесские невольники использовались почти исключительно в военной сфере. В шестой главе приводилось высказывание Вольнея о той градации, которая существовала в системе военного рабства. Схожая мысль звучит и у Дмитрия Кантемира, который заметил, что при отсутствии черкесов больше всех ценятся абхазы.
Черкесский элемент оказал громаднейшее влияние на физический облик и генотип знатных слоев малоазийских турок. Уже в период до изгнания черкесов с Кавказа это влияние испытали на себе все высшие слои османского общества во главе с султанским родом. К концу XIX века это привело к той ситуации, когда, по словам Магомета Ечеруха, «каждый турок с гордостью заявлял, что он черкес, потому что настоящий турок отличался редкой тупостью и непонятливостью, в сравнении с выходцами с Кавказа. Облагородив тип оттомана, горцы и черкесы внесли живую струю и в государственное управление».
Еще до падения мамлюкского султаната в 1517 году черкесы нанимались на службу к турецким правителям. Одним из ближайших сподвижников Селима Грозного, по крайней мере, во время пребывания его на Кавказе, был черкесский князь Тамани Темрук. Он охранял опального наследника престола от покушений со стороны его отца и повсюду сопровождал его со своими воинами. Кроме него известно о некоем эмире Инале, который выполнял секретные поручения Селима: упоминание о нем можно найти в работе Джорджа Стриплинга «Турки — османы и арабы». Ибн Ийас сообщает о черкесском эмире Хушкадаме, впавшем в немилость при дворе Кансав Гура и бежавшем к Селиму, которого он рьяно подстрекал к войне с мамлюками. После захвата Каира, по данным того же Ибн Ийаса, большое число представителей черкесской знати было вывезено Селимом в Константинополь. Вместе с женами и детьми их было около тысячи человек. Таким образом, с 1518 года, фактически, начинается история черкесской общины в Турции.