И вот, подумав, что довольно будет перемолвиться с ним словом-другим, женщина велела дамам положить круглое сиденье у западной дверцы и провести гостя туда[111]. Но как же он хорош собой, редко встретишь человека столь пленительной наружности! Впрочем, возможно, если бы его меньше расхваливали… Так или иначе, оставаться равнодушной было невозможно, и женщина позволила себе обменяться с принцем несколькими словами, а тут и луна выплыла на небо[112].
— Здесь слишком светло, — говорит принц, — я человек старых правил, живу затворником и не привык… Не заставляйте меня испытывать неловкость, позвольте взойти в дом и сесть рядом с вами. Поверьте, все будет иначе, не так, как бывало прежде…
— Прежде? Вот странность… Не припомню, чтобы мы с вами прежде встречались[113].
Пока они беседовали о разных пустяках, спустилась ночь. «Неужели так и встретим рассвет?..» — очевидно, подумал принц и говорит:
7
«Если встретим рассвет,
Мимолетного сна, и того
Не увидав,
Что станет впредь оживлять
Наши ночные беседы?»
8
«Мои рукава
Неизменно с приходом ночи
Промокают насквозь,
Видно, теперь не дано мне
Безмятежные видеть сны…
Тем более сегодня…» — отвечаю я.
— Но ведь человек моего положения не волен ездить, куда ему заблагорассудится. И даже если вы сочтете меня бесчувственным… Право, здесь и в самом деле жутковато…[114] — С этими словами принц решительно проскользнул внутрь.
Самые пылкие клятвы срывались с его уст, уехал же он, когда совсем рассвело[115]. И тут же принесли письмо:
«Что вы теперь?.. Я сам себе удивляюсь…
9
Коль скажу о любви,
Ты подумаешь, верно: “Всякий
С нею знаком…”
Но такого, как я этим утром,
Никто не испытывал чувства».
А вот мой ответ:
10
«“Всякий знаком?” —
О нет, о том и помыслить
Я не могла бы,
Этим утром узнала впервые,
Что такое сердечные муки…»
Такие слова начертав, я опечалилась: «И все же, сколь прихотлива судьба! Достаточно вспомнить уверения покойного принца…» Мое сердце разрывалось на части, а тут снова явился Кодонэри. «Верно, новое письмо», — подумалось мне, но письма не было, и это огорчило меня несказанно — ну не легкомысленная ли я особа!
Когда отрок собрался уходить, я передала с ним:
11
«Когда бы тебя
Я ждала, то, верно, страдала бы
Именно так…
Какой неожиданный, право,
Сегодня выдался вечер…»
Прочитав письмо, принц пожалел женщину, но тайные похождения претили ему. К тому же и Госпожа Северных покоев[116] — пусть даже отношения между супругами и не столь доверительны, как это обыкновенно бывает, — наверняка заподозрила бы неладное, узнав, что всякую ночь он проводит вне дома. А может быть, принц просто остерегался, думая: «Это из-за нее о покойном брате злословили до последних дней». Впрочем, не исключено, что его чувства просто были недостаточно глубоки. Когда стемнело, от принца принесли ответ: