«Сегодня ночью бушевала такая непогода…»
Я ответила:
27
«Ночь напролет
О чем думать могла я,
Слушая, как
Дождь стучит неустанно
В окна спальни моей…
[131]Казалось бы, под надежным кровом, и все же “хоть выжимай…”[132]».
Придя в восхищение, принц ответил:
28
«Но ведь и я
К тебе душой устремляюсь,
Слушая дождь:
Каково теперь в доме твоем,
Лишенном надежной опоры…»
Днем многие отправились смотреть на разлившуюся реку[133]. Принц тоже поехал, и вскоре от него принесли письмо:
«Что вы теперь?.. Я подумал, почему бы не взглянуть на воду…
29
Мог бы сравнить
Свои чувства с рекой в половодье,
Бьющей о берег.
Но уверен — и эта река
Не так глубока, как они…
Известно ли вам об этом?»
Вот как я ответила:
30
«Вряд ли волна
Тебя принесет сегодня
К берегу моему.
Пусть даже чувства твои
Глубоки, как река в половодье.
Что толку, право?»
Вознамерившись все же навестить женщину, принц велел надушить благовониями платье, но тут явилась его кормилица Дзидзю[134].
— Куда изволите ехать? — спросила она. — Дошли и до меня кое-какие слухи… Я уже не говорю о том, что особа эта недостаточно благородного происхождения… Всех, кого вы желаете иметь у себя в услужении, лучше поселить здесь. Подумайте, к лицу ли вам легкомысленные ночные похождения? К тому же ее дом открыт для многих, и бывать там несовместно с вашим высоким званием. Да и просто опасно! Ах, право, можно ли полагаться на этого — как его там? — Укон но дзё? Ведь и вашему покойному брату прислуживал именно он. Разве подобает вам бродить где-то по ночам? А о тех, кто вам пособничает, я не премину лично доложить господину министру. В нашем мире все так переменчиво, трудно предугадать, что готовит нам нынешний день, а что грядущий, к тому же, возможно, министр имеет на вас виды, поэтому лучше воздержаться от тайных выездов по крайней мере до тех пор, пока не прояснится картина мира[135].
— Да я, собственно, никуда и не езжу… Так, пытаюсь иногда рассеяться… Ничего особенного, ничего, о чем стоило бы говорить, — только и ответил принц, а про себя подумал: «Конечно, она весьма низкого звания и на диво бессердечна, но ничтожной ее никак не назовешь. А что если и в самом деле взять ее к себе в услужение? Но тогда люди тем более станут судачить…» Принц терзался, не зная, как поступить, а между тем они все более отдалялись друг от друга.
В конце концов с превеликим трудом принцу удалось приехать.
— Сам того не желая, я непростительно долго пренебрегал вами, — сказал он, — но не думайте, что чувства мои охладели. Да и разве я один виноват? Похоже, есть люди, и их немало, коим весьма не по нраву мое присутствие в вашем доме, мне просто стало их жаль. Были и другие причины, принуждавшие меня воздерживаться от встреч с вами, потому вот уже много дней подряд… — И принц без утайки принялся рассказывать, что именно помешало ему навестить ее, после чего предложил: