— Вы, наверно, еще застали ссору Веллингтона и Каслрифса со стариком Влачером. Об остальном же до меня дошли только слухи. О том, например, что сэр Гудзон Лоуи положил глаз на красивую вдову. Что принцесса Уэльская катается сейчас по итальянским деревушкам в великолепном экипаже, в который запряжен пони кремового цвета. Очевидно, репетирует свое появление в Эстли. Расскажите, как вы тут.
— Да так… Терпимо. А что привело вас в Глучестершир? Думаете провести Рождество в Клейкроссе?
— Да. Это жертва, которую я с большой неохотой приношу на алтарь долга. Завтра приезжает моя сестра и привезет с собой своих отпрысков. А моя кузина Корделия ошибочно верит в то, что я тоскую по своим подопечным, и поэтому в четверг она обрушит на мою голову целую шайку
— Боже мой, полный дом! Вы, наверно, не станете приглашать их в Делфорд?
— Я никуда не стану приглашать их. Августа сообщила мне, что я должен с радостью принять всех, но что касается того, чтобы взять в этом сезоне в Лейчестершир старшего сына Корделии, то это уж увольте! Благодарю покорнейше! Я знаю своих лошадей и не хочу, чтобы Герард сломал себе шею, будучи у меня в гостях.
Серена нахмурилась и сказала несколько резко:
— Жаль, что вы не можете быть добрее к этому мальчику.
— Я мог бы, не будь его мать так к нему добра, — ответил он холодно.
— Мне кажется, что это не в вашем характере. У вас нет ни терпения, ни угрызений совести, Иво.
— Вот уж вашему-то язычку строгие суждения никак не пристали, дорогая моя Серена!
Она вспыхнула.
— Надеюсь, по крайней мере, что совесть у меня есть.
— Я тоже на это надеюсь, только пока я этого не замечал.
Глаза девушки сверкнули, но после минутной борьбы она подавила в себе едкое замечание, уже готовое сорваться с языка.
— Прошу прощения, вы напоминаете мне, что ваше поведение по отношению к тем, кто находится под вашей опекой, — это не мое дело.
— Прекрасная наблюдательность, Серена, — одобрительно сказал Ротерхэм. — Теперь я оказался в тупике и не буду даже делать попыток выбраться оттуда. Вы имеете полное право судить о моем подопечном, сколько вам заблагорассудится, но зачем тратить эти замечания на меня? Корделия непременно нанесет вам визит и будет счастлива узнать ваше мнение обо мне — оно полностью совпадает с ее собственным!
Фанни вошла в комнату как раз в ту минуту, когда Серена воскликнула:
— О, неужели мы никогда не можем и десяти минут пробыть вместе, чтобы не поссориться?
— А мне кажется, что прошло гораздо больше времени, так что мы можем гордиться и поздравить