Взгляните же на только что возникший уникальный феномен: Компьютер Наслаждений, компьютер, подобный оракулу, способный ответить на огромный круг вопросов, но который будет делать это лишь до того момента, пока вопрошающий сможет по-настоящему удовлетворять его. Сколь многие из вас входили в его будуар, чтобы наконец разрешить свои, в том числе и сексуальные проблемы, и убедились, как быстротечно время. Вот именно.
Подобно кентавру наоборот (то есть человек ниже талии) он представляет лучшее из двух разных миров, слитых в одно целое. Когда человек входит в будуар Вопроса, чтобы спросить у Сексокомпа о своей возлюбленной и ее чувствах, за этим неизменно скрыта история любви. Это происходит всегда, везде и часто таково, что не существует ничего более нежного. – Подробности – позже.
Средоточие разных желаний
…Это идет Гор, он видит Бронза на стене, останавливается и восклицает:
– Открывайте ворота или я вышибу – их!
Голос Фрамина из-за стены:
– Не я запирал, не мне и открывать. Входи сам, как сможешь, или глотай пыль там, где стоишь.
Тогда Гор одним ударом, слегка удивив тем Мадрака, выбивает ворота и поднимается по винтовой лестнице на самую высокую башню. Войдя в комнату, он смотрит на поэта и воина-священника с некоторой неприязнью и спрашивает:
– Кто из вас отказался впустить меня?
Те переглядываются и делают шаг вперед.
– Пара идиотов! Знаете ли вы, что я – бог Гор, сын Осириса, пришедший из Дома Жизни?
– Прости нашу непочтительность, Гор, – говорит Мадрак, – но никто не впускал нас сюда, кроме нас самих.
– Как ваши имена, пока живущие?
– Я – Фрамин, и я к твоим услугам, если они не слишком обременительны.
– …А я – Мадрак.
– А! Похоже, я кое-что знаю о вас. Почему вы здесь, и что это за падаль на столе?
– Мы здесь, сэр, потому, что нас нет в других местах, – усмехается Фрамин, – а на столе – два человека и жаба, и все они, должен заметить, лучше тебя.
– Неприятности часто приобретаются дешево, но счет за них может оказаться выше, чем вы смогли бы оплатить, – говорит Гор.
– Могу я поинтересоваться, что привело столь скудно одетого бога мщения в эти золотушные места? – спрашивает Фрамин.
– Мщение и привело. Видел ли недавно кто-нибудь из вас, бездельников. Принца-Который-был-Тысячей?
– Это я могу отрицать с чистой совестью.
– И я.
– Но я ищу его.
– А почему здесь?
– Так сказал оракул. И хотя я не горю желанием сражаться с героями, а вас я знаю именно как героев, но считаю, что вы должны извиниться за прием, который вы мне оказали.
– Пожалуй, это справедливо, – соглашается Модрак, – ибо волосы наши еще шевелятся от всего, что мы видели, и запасы нашей ярости иссякли. Не скрепить ли примирение глотком доброго красного вина – исходя из того, что на этом мире, вне всяких сомнений, имеется только одна фляга этого достойного напитка?