- О таких случаях мы много наслышаны, - сказал Грейн.
- О каких таких?
- О таких, когда на людей, бросивших работу, накидываются разные загадочные болезни, от которых они чахнут.
- А, повторяешь эти старые бредни, - сказал Нед. - Так им и надо, этим людям, раз они забыли о самом важном. Человеку нужна цель в жизни, нужно настоящее занятие.
Мы на миг потеряли дар речи, отчасти потому, что нас испугала бестактность Грейна, отчасти потому, что не знали, как ее загладить. А Нед, заметив, видно, наше замешательство и смекнув, что к чему, кротко сказал: "В моей болезни нет ничего загадочного, Боб, у меня артрит. К счастью, медицина сейчас всерьез занялась артритом. Я чувствую, что уколы мне и впрямь помогают".
Нед и в самом деле пошел на поправку. Нелл попыталась было подбить его на рентген, во отступила, понеся тяжелые потери, впрочем, уже через месяц и она признала, что в рентгене нет никакой необходимости. Нед прибавил в весе и так хаял в клубе правительство, что даже бывалых завсегдатаев клуба несколько коробили его выражения. Зато теперь он, конечно же, что ни день наведывался в клуб. Ему было нечем заняться и негде больше вести разумную, как он выражался, беседу.
Но судьба к нему благоволила - однажды в поезде он встретил своего старого школьного приятеля, который теперь работал на добровольных началах в Общеевропейском Центре помощи населению. Центр сейчас завалили сверх головы работой: на Грецию обрушились землетрясения, на Италию наводнения, на Испанию - суховей. Центр ничего не платил добровольцам, зато работа отнимала всего два часа по утрам, ну и конечно, вы вольны уйти оттуда, как только вам заблагорассудится.
Нед, который говорит по-испански и может вести корреспонденцию по-немецки, подрядился на этих условиях трижды в неделю переводить для Центра. И держал свое обещание, пока в Центре стояла горячая пора. Четверо стариков, укутав ноги пледами, вели в промозглом подвале переписку на немецком, французском, итальянском, финском, датском, турецком, греческом и армянском языках.
- Это просто безобразие, - говорил Нед, - но они действительно сверх головы завалены работой. А в следующем месяце я непременно возьму отпуск. На этот раз поеду в Италию. Я так толком и не видел итальянских садов. А какие там фонтаны! У нас в Англии нет ничего подобного.
Но в следующем месяце они, как это ни странно, были уже не завалены работой, а буквально погребены под ней. На Италию обрушились землетрясения, на Грецию - суховеи, на Испанию - полчища саранчи, на Баварию - наводнения. Нед теперь руководил работой своей комнаты и каждое, без исключения, утро проводил там. Он привлек подполковника инженерных войск, который был слегка знаком с архивным делом, и бывшего заместителя министра горнорудной промышленности, который немного знал итальянский и отменно варил кофе. В подвале настелили потертое, но еще вполне годное резиновое покрытие, самолично похищенное подполковником из офицерской столовой его бывшего полка по сговору с интендантом. Было решено держать эту проделку в тайне, однако слух о ней вскоре разошелся по всем учрежденческим клубам.