- И пошли они, ветром гонимые, - напутствовал новичков Мартин. – Сейчас и наши подойдут, помесим землю Ля Белль Франс. Или как там ее.
Американец поднял и растянул на вытянутых руках результат своих трудов, похожий на грубо сшитую кожаную паутину, критически озирая его из-под насупленных бровей. У австралийца отвисла челюсть.
- А что это? – спросил он, наконец.
- Это… это будет сбруя для револьверов, - объяснил Шейн, определенно довольный результатом.
- Для шести сразу? – недоверчиво уточнил Мартин.
- Ну да, - Шейн искренне не понял недоумения товарища. – Шесть «Уэбли», по три с каждой стороны, один над другим. Бошам хорошо, им дают эти, как их, пушковые… забыл . Они многозарядные и с магазинами. Щелк, щелк и перезарядил. А здесь пока траншею пробежишь – барабан расстреляешь и самого хлопнут. Так получается тридцать шесть патронов без перезарядки.
- Хммм… - Мартин взглянул на творение рук Шейна под совершенно новым углом. – А ведь и вправду…
- А тебе незачем, ты и так бегающая зажигалка? - обнадежил его американец в своей обычной грубовато-шутливой манере.
Мартин шутку не оценил, огнеметчики вообще очень плохо воспринимали юмор относительно своей страшной и смертельно опасной работы. Но утро выдалось настолько хорошим, что портить настроение обидой было не с руки, да и обижаться на жизнерадостного янки не тянуло.
- Наши идут, - заметил Шейн, всматриваясь из-под сложенной козырьком ладони. – Что ж, побегаем… А то чего-то неудобно перед… сотым шотландским.
Он хмыкнул собственной шутке.
Мартин вздохнул, привычно подхватывая баллон, заполненный водой. Огнеметчик всегда тренировался с утяжеленным муляжом, сделанным из настоящего, отслужившего свое, агрегата, ухаживая за ним так же тщательно, как за настоящим «поджигателем».
Они начали спуск, стараясь не поскользнуться на мокрой траве. По пути американец насвистывал свою любимую «Янки из Коннектикута».
- Янки в драке не промах, не трусит в бою, и умеет в яблочко бить,
Если кровь проливать доведется свою, значит, так уж тому и быть...
Виконт Гвинед, глава Военного кабинета, премьер-министр и фактический диктатор Великобритании Дэвид Ллойд Джордж бросил взгляд из окна второго этажа своей резиденции. Небо уже третий день было серым, тоскливым, казалось, оно с каждым днем опускается все ниже, и скоро верхушки зданий начнут бороздить серую пелену плакучих туч.
Как холодно и дождливо, подумал премьер, это не весеннее утро, а какой-то осенний вечер… Словно вторя его мыслям, первые капли дождя сорвались с неба, забарабанили по стеклу, делая мир за окном мутным и расплывчатым..