Но уже в те годы пляска с истязаниями в некоторых общинах проходила под открытым небом, а лет через десять во всех наших племенах перестали устанавливать палатку для священной пляски, и все индейцы могли смотреть на тех, кто приносил свою плоть в жертву.
Обстановка в палатке, где мне предстояло подвергнуться мукам, была знакомая, потому что я каждый год бывал в ней, но никогда я не смотрел на собиравшихся там со стороны центрального шеста, с которого свисали длинные кожаные ремни с петельками на концах.
Не знаю, сможет ли кто из белых людей понять чувства человека, которому предстояло один на один встретиться с Великим Духом и через Солнце передать частицу своего существа в мир, куда отправились тысячи животных, которых мы потребили в пищу. Мы собирались страдать для того, чтобы искупить свою вину перед всеми, кого когда-либо обидели, ранили или убили.
В тот день вместе со мной приносили свои тела в жертву Стоящая Вода и Мокасин-Из-Заячьей-Кожи.
Мне намазали краской лицо и подвели к священному шесту, который поднимался из сумрачного шатра вверх к специальному отверстию, откуда падали лучи стоявшего в зените солнца. С того крепкого шеста (это был ствол специально подобранного стройного дерева) свисали длинные кожаные ремни, символизировавшие лучи солнца. Этот шест изображал в нашей церемонии ось мироздания, вокруг которой бежала жизнь.
Горный Палец оттянул мне двумя пальцами кожу на левой груди, затем на правой и проткнул её остро заточенными костяшками. Сразу побежала кровь. В проколотые места старик продел мне крепкие палочки, очищенные от коры, и на их кончиках закрепил петли ремней, свисавших с шеста. Затем, чтобы проверить, хорошо ли всё закреплено, он сильно подёргал за ремни и утвердительно закивал головой.
Мы все были приучены к боли, иначе не могли бы воевать. Но то, что я испытал во время Танца Солнца, когда я откинулся назад всем корпусом и длинные ремни натянули кожу на моей груди, ни на что не было похоже. Тело просто отказывать выносить такую боль. Оно словно отступило от меня в сторону, потому что я перестал чувствовать что-либо. Боль была повсюду вокруг меня и клубилась чёрным туманом. Ей не было конца. Мне казалось, что страшная сила пыталась выдернуть мою спину через мою грудь. Ноги отказывались двигаться, земля тащила тело к себе.
У каждого из нас, танцующих, во рту был свисток из кости орлиного крыла. Мы должны были свистеть и петь, не выпуская свистка из рта, то есть петь только голосом, без слов. Я пытался петь, но голос исчезал. В голове завертелось, поднялся оглушительный шум. Я видел многочисленные цветные пятна, которые распускались перед моими глазами, как сказочные цветки. Но я не был способен оценить их красоту в тот момент. Затем я услышал громкий, очень громкий неизвестный мне голос, который звучал у меня в голове. Он тоже пел. Песня его была полна удивительной силы. Мне сейчас кажется, что только эта песня удержала меня в вертикальном положении. Она была стволом дерева внутри меня. Ветви этого дерева протянулись сквозь мои руки и заставили их подняться к солнцу. Постепенно я стал повторять слова этой песни и различил мой собственный голос.