Я почесал нос, задумался. Бобик тоже посматривал на нас по очереди в задумчивости и веселом удивлении.
Она все так же смотрит с непониманием, я пробормотал:
— Да как–то не по мне овладевать против воли.
— Но я — твоя собственность!
— Да, — согласился я, — раз уж я убил твоего мужа и тем самым взял его обязанности на себя… но все–таки… ладно, кто я таков, чтобы идти против Закона?.. Лучше пересядь ко мне, я отвезу тебя в твой домик. Или ты живешь в норе?
Она спросила обидчиво:
— Почему это в норе?
— Дикая какая–то, — сообщил я. — Если не в норе, то на дереве? У тебя там гнездо?
Она ответила с достоинством:
— У нас настоящий замок, хоть и… не совсем большой. Нет, я поеду на этом нашем коне.
— Твоем, — уточнил я.
Она вздохнула и поправила меня:
— Нашем.
Я умолк пристыженно, сообразив наконец, что она вкладывает в слово «наше» совсем другой смысл, чем я по своей привычной заторможенности и остроумии на лестнице.
— Тебя как зовут? — спросил я наконец.
— Алвима, господин.
— А меня Ричард.
— Просто Ричард?
— Просто, — сказал я сердито. — Без всяких там… разных.
Она сказала невесело:
— Тогда ты совсем бедный… но ничего, ты сильный воин.
— Ладно, — сказал я в раздражении, — поехали.
— Только держись рядом, — предупредила она. — Если напрямик, то придется ехать через земли Мурдраза.
— Чем–то опасные?
Она поморщилась:
— Только хозяевами.
— Старая вражда?
— Очень старая, — ответила она мертвым голосом. — Если увидят, что со мной нет моего мужа… Мурдраз обязательно нападет.
— Ого, — сказал я, — придется драться?
Она повернула голову и смерила меня недоверчиво–презрительным взглядом.
— А ты уже готов уклониться?
— Я всегда готов, — ответил я с постыдной для взрослого человека мальчишечьей бравадой, но что делать, в присутствии женщин мы все втягиваем животы и топорщим перья.
— А вот они не готовы, — сказала она.
Некоторое время мы ехали рядом, затем я поинтересовался:
— А другой дороги нет?
Она снова посмотрела на меня со странным выражением.
— Только через земли Нахимда. Но они еще опаснее.
— Ну и порядки у вас, — сказал я с сердцем. — Как пауки в банке.
Она проговорила медленно:
— Наверное, ты очень издалека.
— Очень, — согласился я. — Ты, значит, принадлежишь мне по тетравленду?
— Что такое тетравленд?
Я отмахнулся:
— Да та же забота о женщине, чтобы вы всегда были под защитой мужчин и покровительством. Как вижу, даже самые разные религии приходят к одним и тем же законам… Постой, вот там далеко не те люди Мурдраза, что с вами во вражде?
Она всмотрелась, лицо омрачилось.
— Они. Сражайся хорошо, мне очень не хочется стать наложницей у Мурдраза. У него их десятки, а тех, кто ему надоедает, передает, в нарушение закона, своим сыновьям.