Герст смерил меня злым взглядом.
— А почему господин не вернулся?
— Не знаю, — ответила она сердито. — Он мог, но… сам не захотел. Позаботься о конях. Кстати, на обратном пути на нас напали люди Мурдраза. Их было четверо.
Герст спросил быстро:
— Молниеносный Гаганша был с ними?
— Да.
— И…
— Он там и остался, — ответила она просто, но мне показалось, что в ее голосе послышалась тщательно скрываемая гордость. — И остальные трое. Коней я забрала, пойдите заберите на той стороне ущелья. А вот меч Гаганши.
Герст бережно принял меч, я вспомнил, что меч мужа она так и оставила с его трупом, а вот клинок вожака противника захватила.
Герст спросил глухо:
— А господин…
— Возьми людей, — прервала она, — похорони. Не думаю, что Мурдраз пошлет кого–то еще, пока не вернулись его люди с Гаганшем. Все успеешь, но делай быстро.
Он кивнул:
— Да, госпожа. Все будет сделано, госпожа.
Он стегнул по мне недобрым взглядом, в котором, однако, уже читается уважение к более могучему воину, быстро собрал несколько человек.
Они побежали довольно ловко по мосту на ту сторону, а женщина повернулась ко мне.
— Сэр Ричард, — сказала она тем же ровным голосом, — позвольте показать наш… теперь уже ваш замок. Не знаю, насколько наши обычаи отличаются от ваших, мы здесь живем очень уединенно, но мы… хорошие люди…
Я наконец покинул седло, хотел бросить повод Бобику, но тогда его уже никто не возьмет, сунул в руки одного из слуг.
У дверей донжона двое стражей, нехотя и явно делая над собой огромное усилие, поклонились.
Алвима сказала мне громко:
— В вашем распоряжении замок, люди и я, мой господин. Но не сейчас…
Я буркнул настороженно:
— А что…
Она прервала странно смиренным голосом:
— Прошу позволения, господин, но позволь мне пойти впереди. Замок пока тебя еще не признает и не впустит.
Я сказал беспечно:
— Зачем спрашиваешь? Просто иди.
Она покосилась снова с удивлением.
— Ты совсем из дальних земель, господин. Женщина должна идти в двух шагах позади мужчины.
— Гм, — сказал я, — почему?
— Так велено Законом, — ответила она лаконично. — Мир полон опасностей, женщина должна быть за спиной мужчины.
Все верно, подумал я кисло. Женщина — основа выживания, ее нужно беречь как зеницу ока. И если гибнет муж, опеку над нею и ее детьми должен принимать либо брат мужа, либо тот, кто его убил.
— Наверное, — пробормотал я услышанное в детстве, — когда Закон писали, дороги еще не минировали… Хорошо, иди впереди!
Она кивнула и пошла вперед, я двинулся в двух шагах позади. Под сапогами позвякивает хрустящий пол из темных и серых плиток мрамора, не мелких и не крупных, цветовая гамма не раздражает глаз, справа и слева изящные тонкие колонны, а за ними этот же зал, только рисунок на полу чуть темнее.