Ричард Длинные Руки – рейхсфюрст (Орловский) - страница 37

— А раз она под моей защитой, — сказал я медленно и лениво, — то любой урон ее интересам или достоинству будет направлен и против меня… ну, вы поняли?..

Он вскрикнул:

— Да, конечно! Обязуюсь…

Я прервал мягким железным голосом:

— Конечно же, как бы я ни был занят в других частях света, я немедленно приду ей на помощь. И месть моя будет не только страшна, но и образцово–показательна. Чтобы о ней с ужасом вспоминали сотни лет и говорили о жуткой судьбе истребленного племени, имя которого устрашатся называть вслух.

Он сказал дрожащим голосом:

— Да, господин, да…

— Встань, — сказал я милостиво, — иди и не греши. Я не требую, чтобы ты приносил клятву верности женщине, что под моей защитой. Просто не задевай ее интересы.

Он вскричал с огромным облегчением:

— Господин! Теперь никто не посмеет относиться к госпоже Алвиме без должного уважения!

Прошел еще день, ночью она пришла в мою постель, тихая и готовая исполнять свой долг, все это время я называл и продолжаю называть ее Алвимой, ни разу не обмолвившись, кто она мне. Все–таки и жена, и наложница — это нечто обязывающее. Женой называть не хочу, наложницей — унизительно для нее, с моей точки зрения, хотя она так не считает, ибо наложницы пользуются по закону всеми правами, что и жены, только дети от них не имеют доступа к трону или имуществу, кроме той части, что выделит отец или его жена по своей воле.

Впрочем, она могла считать себя кем угодно, это ее дело, я деликатно не влезал в это, местные реалии, этнографию, томагавки и бубны с плясками.

Герст с утра побывал со своими людьми на землях юнашитов, их везде принимали с почтением, как старших, вернулся и с восторгом доложил, что теперь все иначе.

Я подозвал Алвиму, она взглянула мне в лицо, во взгляде проступила печаль, а из груди вырвался тихий вздох.

— Уезжаете, мой господин?

— Надо, — сказал я тяжело.

Она сказала тихо:

— Я понимаю. Мужчины меняют мир.

— Стараемся, — ответил я неуклюже. — Иногда получается. Хоть на песчинку, и то хорошо.

— Это ваше предназначение, — прошептала она. — А наше… дать вам отдых и силы. Где бы мой господин ни бывал, пусть помнит, что здесь его любят и ждут.

Я привлек ее к себе, наклонился и поцеловал в губы.

— Знаю. И… благодарю. Для нас очень важно, чтобы ждали и любили.

— Это все есть у моего господина.

Она сняла с пальца кольцо и протянула мне:

— Это моему господину.

— Спасибо, — ответил я, — но в моем народе мужчины дарят женщинам всякое… такое.

Она покачала головой:

— Это не подарок.

— А что?

— Кольцо Возвращения, — пояснила она. — Где бы мой господин ни оказался, ему стоит повернуть его камешком вниз, и его немедленно доставят в этот зал.