— Успокойся, Шерхан! У нас нет задачи, устраивать диверсии или какие-нибудь серьёзные нападения в тылу у финнов. Нужно поискать остатки 44-й дивизии и всё. А для этого нам пулемёты не нужны, обойдёмся и автоматами. Я усмехнулся, и со значением, зловеще произнёс:
— К тому же, сам понимаешь, зачем нам надрываться, таща за тридцать вёрст тяжёлое оружие, если нужно будет, мы его позаимствуем у финнов. Там чухонь ещё непуганая, сидят на оружии, как бакланы на яйцах, а мы же с тобой любим, свежую яичницу. Не правда ли, Шерхан?
Наиль тоже недобро усмехнулся и продолжил мою мысль:
— Задницы у этих бакланов ещё тоже непуганые, и поленьев в местах их обитания полно. Так что, порезвимся, товарищ старший лейтенант. А то я, если уже прямо сказать – заскучал, надо немного позверствовать и навести ужас на этих оленепасов. Чтобы помнили, что нельзя обижать таких соседей, как мы. А то осерчаем, и никакие им шведы с немцами и англичанами не помогут. А то ишь, осмелели, им Хозяин прямо сказал, — отодвиньтесь немного от Ленинграда, и всё будет хорошо. А эти дурни начали бочку катить. И на кого? Они же сами сидели под Романовыми больше ста лет, и никто их не обижал. Жили, не тужили – лучше всех в империи, хотя всё время пукали про свою независимость. Тут у нас скинули этого гнилого Николашку, дали чухонцам их долгожданную независимость, и в ответ – никакой благодарности. Наоборот, начали строить разные козни, запустили к себе всякую империалистическую мразь, всяких там англичан и прочих американцев. И это на расстоянии одного пешего перехода от колыбели, можно сказать, нашей революции. Кто же это им позволит? Вот товарищ Сталин и возмутился. Он же предлагал финнам, возьмите взамен прилегающих к Ленинграду районов территорию в два раза больше по площади, но немного северней. Нет, эти сволочи, упёрлись и пошли на нас войной. Они же первые обстреляли из орудий нашу заставу и убили несколько красноармейцев. Безумцы, теперь пускай сами расхлёбывают то, что наделали из-за своего упрямства. И пусть молятся на то, что мы люди отходчивые, и зла не помним. И что нам на хрен не нужна их страна и их сраные жизни. Вот отодвинем границу от Ленинграда, и пускай они чухонятся в своей чухне.
Шерхан на секунду замолчал, а потом закончил эту речь словами:
— Вы же помните, все эти сведения о поведении финнов нам рассказывал лектор из политуправления армии. Правильно он говорил, что этих международных империалистов, нужно гнать поганой метлой из-под стен Ленинграда.
Посчитав, что используя авторитет лектора из политуправления, он полностью аргументировал свою позицию, Шерхан перешёл к насущной теме: