— Не вздумай! Это хорошо, что чешутся, значит заживают. Хммм…это на второй-то день после ранения…дааа…в твой кикиморности есть и свои хорошие стороны. Ну всё, хватит болтать — пришли!
Через высокое крыльцо мужчины, хромая и поддерживая друг друга, попали в большой зал заезжей.
Там было почти пусто, только несколько возчиков в углу обедали, не обращая внимания на окружающее и что-то бурно обсуждая так, что один стукнул кулаком по столу и крикнул
— Два пусть он идёт к демону с его платой! Я за эти деньги ещё должен мешки таскать? Не бывать этому!
Андрей улыбнулся — везде одно и то же — недовольные работники и жадные работодатели.
От улыбки у него зачесалось слева — проведя рукой по щеке он обнаружил аккуратные стежки шва и с неудовольствием подумал: «Особая примета, чёрт её возьми! Теперь мою рожу запомнит каждый, первый попавшийся постовой и бабка из подъезда напротив! Тьфу, чего я говорю? Какая особая примета — я отошёл от своей грязной работы, хватит! Впрочем — тут бы тоже не хотелось быть таким запоминающимся…да что сделаешь? Что есть, то есть. Интересно, моё героическое деяние, не было ли попыткой самоубийства? Ну, типа, искупление? Трижды тьфу! И что мне в башку лезет? Спятил, что ли? Новое моё состояние такие мысли навевает, что ли? А интересно смотреть, как они светятся! Кстати — даже в темноте — вот, служанка в тёмном углу, сияет, как неоновая! А притушить свечение? Ага…притухла, а то аж глаза режет…а что это у неё живот светится жёлтым, этакий сгусток? Хе хе — беременна? Хозяин, что ли, постарался…впрочем — какое моё дело?»
Монах расслабился на стуле у окна, по привычке держа в поле зрения входную дверь, а Фёдор и Алёна обсуждали что-то с трактирщиком, потом поднялись с ним наверх, держа за руку Настёну.
«Прелестная девчушка!» — подумал Андрей — «Вся в маму! А Фёдор-то как на них смотрит…это что-то уж очень подозрительно…ой, чёрт! Да он, похоже влюбился в мамашу! И куда же я его тогда потащу за собой? Это же преступление будет, против человечности…ясно, что дорога гладкой не будет»
Его мысли прервал чей-то грубый голос:
— Ты чего тут расселся? Пошёл вон отсюда, нищеброд! Много вас тут ходить, скоты, затоптали весь пол!
Андрей с удивлением обернулся через плечо — перед ним стоял здоровенный парень, как полтора Андрея по ширине, слегка полноватый, одетый, как обычно это бывает у вышибал, в кожаную безрукавку, обнажавшую толстые руки, шириной с бедро обычного человека.
— Ну что уставился? Свали отсюда, или я тебя выкину!
Андрей оглянулся — как на грех, никого из персонала рядом не было, трактирщик ушёл с Фёдором, а подавальщицы переговаривались где-то в глубине кухни и не обращали внимания на то, что происходит в зале, увлечённые рассказом одной из них о том, как та ходила на свидание и как он сказал…а она…а он… а они…