Когда пришел мой черед говорить, я попытался настоять на факте, что хотя мы верим в правительство большинства, даже большинство может быть тираническим и что есть определенные индивидуальные права, которые большинство никогда не должно иметь силу задавить.
Я искренне думаю, что не произвел на него большого впечатления, но он слушал меня и казался восприимчивым. Я попытался представить ему свою мысль в основном с точки зрения того, как его место в истории будет определено отвагой и способностью государственного деятеля, которые он проявит в этот момент. Я настаивал на том, что легче всего следовать за чернью, но что поступать правильно в дальнейшем будет лучше для народа и, конечно, лучше также и для него. Как я уже сказал, он был невероятно наивен в отношении коммунистической опасности и, казалось, ничуть не боялся, что коммунисты в конце концов могли бы прийти к власти на Кубе.
В наших разговорах о коммунизме я снова попытался выдвинуть аргументы в свете его собственных интересов и указать, что революция, которой он руководил, могла бы обернуться против него и против кубинского народа, если только он не сохранит контроль над ситуацией и не обеспечит, чтобы коммунисты не добились власти и влияния. В этом смысле сомневаюсь, что я добился многого.
Я как можно больше настаивал на том, что ему необходимо перекладывать часть ответственности на других, но снова сомневаюсь, что заставил себя понять.
Было очевидно, что пока я восхвалял такие темы, как свобода слова, прессы и религии, его главной заботой было развивать программы в целях экономического прогресса. Он повторял снова и снова, что человек, работающий на полях сахарного тростника в течение трех месяцев в году и голодающий остальной год, хочет работу, что-нибудь поесть, дом и кое-какую одежду.
Он указал, что было бы очень глупо со стороны Соединенных Штатов давать оружие Кубе или любой другой карибской стране. Он добавил: «Все знают, что наши страны не смогут участвовать в защите этого полушария в случае, если вспыхнет мировая война. Оружие, полученное правительствами этого полушария, используется только для подавления народа, так, как делал Батиста, чтобы попытаться покончить с революцией. Было бы намного лучше, если бы деньги, которые вы даете странам Латинской Америки на оружие, предназначались бы на капиталовложения». Должен признать, что, в сущности, в его аргументах едва ли было то, с чем я не мог бы не согласиться.
Мы долго обсуждали, какими путями Куба могла бы получить капиталовложения, необходимые для ее экономического развития.