"А потому что сегодня один из немногих дней, когда я предоставлен сам себе. Будь моя воля, хрен бы я здесь остался..."
Отправив ещё в середине июля сообщение о результатах работы по выяснению истинной личности и направлений деятельности немецкого "журналиста" Себастьяна фон Шаунбурга сэру Энтони в Лондон, Матвеев ожидал скорого возвращения домой. Нет, не в редакцию "Дэйли мейл", а в своё имение неподалёку от Питлохри. К холмам, поросшим вереском, к безмятежным зеркалам озёр. К леди Фионе, по которой он безумно скучал и часто видел во сне. Как мальчишка, влюблённый по уши. Да и к собственному виски вернуться не мешало бы. Однако человек лишь предполагает,... располагает обычно не он.
Одновременно с телеграммой из редакции, содержавшей не терпящее возражений предложение стать специальным корреспондентом в Барселоне, пришло и зашифрованное распоряжение из "службы": "Вам надлежит продолжить работу по выявлению контактов установленной и предполагаемой немецкой агентуры в Каталонии. Особенно следует обратить внимание на немцев и австрийцев, прибывающих в Барселону под видом социалистов, коммунистов и анархистов". И ещё две страницы подробных инструкций, легендированных подходов к "полезным контактам", схем экстренной связи.
И вот уже два месяца Майкл Мэтью Гринвуд спал не более пяти часов в день, питался чем придётся - и не по причине ограниченности в средствах, а потому что в стране, одна часть населения которой воюет с другой, как-то внезапно возник дефицит всего. От мужских сорочек, до обычного молока и хлеба. "Хвост" в бакалейную лавку, вытянувшийся на три сотни метров и патрулируемый милицией, поддерживающей порядок и выявляющей спекулянтов и торговцев местами в очередях, на некоторое время стал для Матвеева символом испанской революции.
Передвигаться по городу приходилось чаще пешком. Переполненные и нерегулярно ходящие трамваи превратились из городского транспорта в потенциально опасный аттракцион - если не потеряешь время в ожидании, так намнут бока в непрекращающейся давке. Все без исключения частные автомобили были реквизированы для обеспечения деятельности плодящихся, как грибы после дождя, революционных комитетов, разнообразных советов и просто "для нужд трудящихся". Выкрашенные в цвета флага анархистов, авто распугивали прохожих громкими сигналами, раскатывая по городу без всякой видимой цели.
Возвращаясь поздним вечером, а нередко и ранним утром, в свою гостиницу, и поднимаясь пешком по тёмной лестнице, - включать лифт в четырехэтажном здании считали уже излишней роскошью, - Степан не чувствовал ног. Голова буквально разрывалась на части от избытка информации, полученной за день, ... а ведь её ещё предстояло осмыслить!