«Задержка в отправлении экспедиции в Крым, неэффективность балтийской экспедиции, торговля с врагом во время войны — все это служит доказательством того, что британское правительство подыгрывало своему русскому патрону. Война была мистификацией, а Парижский мир превращает Британию в русскую провинцию»>38.
Дэвид Уркварт
Однако даже и сам, теперь уже премьер, Пальмерстон в письме королеве Виктории сокрушался по поводу преждевременного окончания войны, продолжение которой сулило «блестящие успехи» на море и на суше: отделение от России Финляндии, Польши, Грузии. Сетуя на недостаток терпения у союзников, он сожалел, что не смог в должной мере помочь своим «старым друзьям» черкесам. Характерно, что «друг» Пальмерстон — по старости дружбы — слабо различает «старых друзей» черкесов и «новых друзей» — чеченцев и аварцев.
Наиболее характерный взгляд с британской позиции: дело в том, что в процессе проигранной Крымской войны русская армия успела выбить турок из Карса и даже взять в плен британского полковника Вильямса, руководившего турецкой обороной.
«Русская звезда на Востоке затмила английскую. Потеря Севастополя для русских не так страшна, как потеря Карса для англичан. Это событие навсегда останется темным пятном в их истории. Пленение Вильямса, естественно, будет истолковано народами Азии однозначно — как победа России над Англией».
Булвер-Литтон, член палаты общин от Консервативной партии, 28 апреля 1856 года
Холодная война, или После драки помашем кулаками
Можно заметить, что в то время, как Россия переживает унижение от крымской катастрофы, британцы проявляют гораздо большее внимание к тонкостям восточной политики.
Под шумок Крымской войны Персия в очередной раз попыталась завладеть Гератом. На этот раз англичане посылают флот в Персидский залив. 1856 год: английский флот обстреливает персидское побережье, персы разбегаются. Разбежались даже персидские войска под Гератом, хотя находились достаточно далеко от побережья. Характерно, что персов как реального противника англичане не воспринимают. Фраза английского стрелка своему офицеру во время обстрела побережья: «Это хорошая оплеуха русским, сэр». Заметим, этот человек стрелял по персидским войскам в заливе — никаких русских там не было никогда.
Вот это и есть холодная война. Настоящая, знакомая до боли. Ровно той температуры, той степени охлаждения, к которой мы привыкли.
«Разрабатывая и осуществляя геополитику нефти, давайте постараемся мыслить понятиями, которые соответствуют XXI, о не XIX веку. Давайте оставим Редьярда Киплинга и Джорджа Макдональда Фрейзера там, где им и место,— на полках исторических романов. Большая Игра, в которой главными героями были киплинговский Ким и фрейзеровский Флэш-ман, была в значительной мере игрой с нулевой суммой. Нам же для того, чтобы осуществить задуманное, нужно нечто совсем противоположное: мы хотим, чтобы все ответственные игроки на Кавказе и в Средней Азии оказались победителями»