— Наверное, ведь ты сама ответила на свое письмо в газете.
Сара не удержалась от удивленного восклицания:
— Откуда ты знаешь, что это я написала ответ?
— Я этого не знала, но потом вычислила. Нед Дайсон сказал мне, что ищет кого-то, кто будет отвечать на письма, и сложить два и два было нетрудно.
— Ах, паршивец! Интересно, кому еще он говорил об этом. Может, он надеялся, что ты возьмешься?
— Да нет, что ты! Но может, ты поведешь и дальше рубрику? Нед будет посылать тебе письма через Интернет.
— Нет, я распрощалась с этой работой.
— Но ты так хорошо это делала. Знаешь, даже я один раз попросила у тебя совета.
Сара улыбнулась:
— Я знаю.
Наступила удивленная пауза, потом Энни сказала:
— Я бы не встретилась с Тео, если б ты не посоветовала мне поехать в Брисбен.
— Очень рада, что помогла тебе, но я сыта по горло этой работой. Как я могу кому-то что-то советовать, если у самой в жизни полный кавардак!
— Но разве побег — это выход?
Сара вздрогнула. Это был не тот выход, которого она жаждала, но разве у нее был выбор? В глубине души ей так хотелось посоветоваться с умным человеком, который смог бы посмотреть на ее проблему под другим углом. Она так долго варилась в собственном соку, что уже не могла понять, что правильно, а что неправильно.
— Я не знаю, Энни, — призналась она.
Известие об отъезде Сары быстро распространилось. Родительский комитет мирабрукской школы решил устроить в ее честь прощальный прием, ее засыпали приглашениями на обед в семейные дома по всей округе.
В школе она всячески расхваливала новую учительницу, которой предстояло занять ее место, и старалась внушить своим ученикам, что надо смотреть на эту перемену как на ценный опыт их школьной жизни, часть их взросления. Наверное, это подействовало, потому что даже Денни Тейт стал как будто спокойнее.
Дома Сара все время была чем-то занята — паковала шесть лет своей жизни в коробки или уворачивалась от трудных вопросов матери, когда та звонила.
— Я жду не дождусь, — говорила мать. — Это так чудесно, что ты будешь жить недалеко от нас. Я никогда не могла понять, почему ты похоронила себя так надолго в этом Мирабруке.
— Потому же, почему ты прожила тридцать лет в «Уиралонге».
— Но я была замужем, дорогая.
Последовала напряженная пауза, а затем мать спросила:
— А как там Рейд? Как он относится к твоему отъезду?
— Не знаю. Я не говорила с ним об этом.
На другом конце провода послышался драматический вздох.
— Значит, у тебя ничего не получилось с этим приятным молодым человеком.
— Угу.
— У современной молодежи наплевательский взгляд на серьезные отношения.