Грейсон Тайлер всегда знал, чего он хочет, и привык добиваться своего. И он знал, что не хочет расставаться с Шарлоттой, даже несмотря на то, что она сама его об этом попросила. Его тело кричало, что не сдвинется с места, а мозг заговорщицки шептал, что он легко сможет переубедить ее.
И только его мужская гордость оставалась непреклонной. Шарлотта приняла обдуманное, взвешенное решение расстаться с ним. Вероятно, она посчитала, что того, что он может дать ей, недостаточно и их отношения ни к чему не приведут.
Так уже случалось раньше. Он уже слышал эту интонацию в голосе женщины, но раньше ему никогда не было так больно слышать эти слова.
Грей отправился на Борнео. Там он понял, что у него достаточно возможностей и навыков, чтобы отлично справиться со своей работой. Условия жизни были вполне приемлемые, морепродукты, которые составляли большую часть рациона, были исключительно вкусными. Кроме того, как он всегда и мечтал, большую часть времени он будет проводить на воде. Он уже нашел дюжину различных фондов, которые были готовы финансировать его новый проект.
Ему следовало бы начать писать и рассылать заявки на грант, но… Прошла неделя, потом другая, а Грей так и не написал ни строчки.
Грейсон пытался убедить себя, что он слишком расслабился после того, как замечательно были приняты его статьи, написанные по материалам, собранным в Папуа-Новой Гвинее. Но он уже почти закончил обрабатывать данные по прошлому исследованию, а значит, если он быстро не примется за новой проект, то скоро останется без работы.
Эта перспектива казалась ему совершенно непривлекательной. Но еще меньше его привлекала перспектива провести следующие три года в забытой богом рыбацкой деревеньке в Борнео. Ему нужно было нечто более цивилизованное, захватывающее, соблазнительное…
И он имел в виду вовсе не Шарлотту Гринстоун!
Шарлотта очень надеялась, что, как только Грейсон и Гилберт исчезнут с горизонта, она с легкостью сможет вернуться к нормальной жизни, будет радоваться, что она вернулась к привычным занятиям. Она ошиблась.
Впервые за пять лет Сидней угнетал Шарлотту, действовал ей на нервы своим шумом машин, высотными зданиями, загрязненным воздухом, даже великолепный вид, открывающийся из окон ее пентхауса, больше не радовал ее. Она совершенно не могла сосредоточиться на работе. В такие моменты жизнь казалась довольно печальной и тоскливой штукой.