Вновь переживала она те страстные минуты, ощущая на губах вкус его поцелуев, то тихих и ласковых, то обжигающе пылких. И щеки горели при воспоминании о волне чувственности, захлестнувшей ее, когда Джошуа лег с ней рядом и заключил в объятия.
Встретить мужчину, который смог расшевелить ее… А она почти уже не верила, что способна к страсти. Но почему таким человеком оказался именно Джошуа, вряд ли способный воспылать к ней любовью? И как вышло, что она чуть не сотворила любовь с незнакомцем? Бет не сомневалась, что именно Джошуа удержал ее от этого. Если бы не он, она сейчас чувствовала бы себя полной идиоткой. Отдаться человеку, зная, что вместе им не быть… О, как хорошо, что этого не случилось!
Неважно, что Фил затеял всю эту кутерьму с Датой Кларк. Нет, значение имеет лишь то, что происходило вчера вечером в ее палатке, когда она впервые потеряла над собой контроль. Предостережения разума оказались бессильными перед властной притягательностью его поцелуев. Его ласки вообще чуть не лишали ее сознания.
Бет погладила подушку, на которой совсем недавно лежала голова Джошуа. Она будто наяву чувствовала прикосновения его пальцев и содрогалась от одной мысли, что ему так легко возбудить ее. Ох, слишком, слишком легко! Массируя голову, чтобы унять легкую боль, Бет думала о том, что никогда не увидит этого человека, но теперь наверняка будет выискивать его лицо в любом многолюдном месте. Провалиться ему! Да и Филу тоже! А сама она пусть провалится дважды ко всем чертям! Вот каково было ее настроение в эти минуты.
Но рабочий день начался. Звуки за стенками палатки заставили Бет выкарабкаться из бурного моря воспоминаний и встать. Надо поговорить с Филом. Она даст ему понять, что намерена прекратить их отношения. Если хочет жениться в субботу, пусть женится, но без нее.
Настраиваясь на рабочий лад, она пыталась подавить депрессию: начала с того, что переоделась во все чистое. Потом забинтовала локти, с удовлетворением отметив, что хотя ранки еще и саднило, но благодаря стараниям Джошуа инфицирования удалось избежать. Издав последний вздох сожаления, Бет откинула полог и вышла из палатки, полной грудью вдохнув свежий утренний воздух.
Снаружи ее ждала женщина с красивым, но опечаленным лицом, и Бет страшно захотелось вернуться в палатку, но она справилась с собой и дружелюбно кивнула.
— Ох! Б-Бет… Вы уже встали? — растерянно пробормотала Дана.
Щеки у нее горели, от вчерашней развязности не осталось и следа.
Бет всмотрелась в это лицо, пытаясь определить, в чем суть столь разительной перемены. Она казалась более собранной, да, пожалуй, и более замкнутой, осторожной, чем в те несколько дней, что они работали вместе. Дана стояла потупясь.