Видя, что Бет наблюдает за его отцом и своей подругой, Джошуа дождался, когда она бросит взгляд и на него, и тотчас сердечно ей улыбнулся. Он не надеялся, что она ответит на его улыбку, опасаясь, что после безобразной сцены перед прибытием вертолета она не захочет иметь с ним никаких дел и вряд ли согласится даже поговорить, приняв, видимо, какое-то твердое решение. Тут и вертолетная прогулка, на которую он пригласил ее, ничего в сущности не могла изменить.
Но в следующую секунду сердце его странно скакнуло в груди, причиной чему была легкая улыбка, которой она все же одарила его. Он, правда, с грустью решил, будто этой улыбкой она лишь хотела сказать, что рада за Грейс и Стюарта.
А Бет улыбку Джошуа тоже восприняла как знак того, что он рад за отца, и вздохнула при мысли, что и они могли бы…
Как бы там ни было, а настроение ее поднялось. И пусть между ними не может быть ничего, все же она рада видеть его и иметь возможность хотя бы обменяться улыбками.
За полчаса лагерь был полностью свернут, и шесть человек отправились в путь, решив забрать все за один раз и потому нагрузившись до предела. Перекидываясь шутками, они снялись и бодро направились к лагерю Хантеров.
Благодаря небеса за небольшие услуги, Бет успокоилась, увидев, что Джошуа тронулся в путь не с ней, а со своим отцом. Но за все в жизни надо платить, так что и за это маленькое послабление ей пришлось терпеть общество Филиппа Прайса, шествующего рядом с ней, и почитающего своим долгом следить за ее безопасностью. Ее туго перебинтованная лодыжка все еще давала о себе знать, так что она прихрамывала, и другие быстро обогнали ее.
— Что случилось, Бет?
— Ох, вчера вечером я подвернула ногу. Ничего страшного, но быстрее идти не могу. Фил, почему бы тебе не пойти вперед?
— Ну уж нет, дорогая. Когда еще теперь нам удастся поговорить с глазу на глаз? Вернемся в город, там постоянно вокруг тебя люди, ты завертишься на своем Общественном телевидении, а там, глядишь, и Геологическое общество начнет претендовать на твое время.
Бет хотела было рассмеяться над его словами, расценив их как шутку, но, увы, даже этого не смогла.
— А ты ведь знаешь, — продолжал он, — что мне для счастья нужно одно — всегда видеть тебя. Мы нужны друг другу. И мы с тобой весь мир пошлем к черту!
Внезапная страсть, исказившая его голос, потрясла ее. Нет, она должна пресечь все это раз и навсегда. Сейчас! Нечего ждать возвращения в Лос-Анджелес.
— Фил, я… я хочу, чтобы ты понял: как бы хорошо я к тебе ни относилась, но женой твоей быть не хочу.
Он остановился и повернулся к ней. Его голубые глаза вмиг утратили свою нервную веселость, остекленели.