Взглянув на часы, Бет увидела, что уже половина шестого. Она не особенно волновалась, поверив Джошуа и его теории, что им удастся покинуть гору до того, как здесь начнется что-нибудь серьезное.
Не удержавшись, она легонько поцеловала его в то место, где завиток давно не стриженных волос трогательно огибал ухо. Что-то невнятно пробормотав, Джошуа полусонно повернул голову и, прильнув губами к ее шее, снова заснул, так и не успев ее поцеловать.
Незримый барьер, воздвигнутый вечером между ними, сейчас отсутствовал. Если попытаться восстановить его, отодвинувшись, он проснется, а потому Бет лежала, боясь пошевелиться. Но донимала мысль, что никогда уже не будет у нее возможности оказаться в такой близости с этим красивым, сильно влекущим ее человеком, о котором она думала ежеминутно. И вновь она не удержалась, прикоснувшись к его лбу и погладив по волосам. Она смотрела на его сомкнутые веки, но они вдруг открылись, и взгляды их встретились.
Джошуа застонал и очнулся, с тоской вспоминая повторившийся ночной кошмар, терзавший его так давно. Опять в голубом свечении, будто окутанная небесным саваном, приходила Кэрол и звала его, что-то говорила, но губы ее двигались беззвучно. И все же, несмотря на это, он проснулся с ощущением, что знает, чего хочет, и теперь не отступится.
По многим причинам не должно этого делать, но сквозь все одежды он чувствовал пламя, переходящее от него к ней и возвращающееся обратно, чувствовал эту близость желанной женщины и ее готовность отозваться на его призыв, хотя она тоже запрещает себе это. Вот и сейчас она замерла, мысли ее наверняка в смятении, но не препятствует, когда он целует ее шею, щеку, губы. Вчера требовала, чтобы он не смел прикасаться к ней, а сейчас ничего не говорит, не отталкивает…
А она? Она не сопротивлялась властному зову естества. Никакие разумные доводы сейчас не могли, казалось, заставить ее протестовать, тем более что она переживала нечто, доселе ею неизведанное.
— Бет, дорогая! Вы меня не останавливаете?.. Мы не должны… Этого не может быть, не должно быть!
Но, прежде чем она собралась ответить, он закрыл ее рот поцелуем, и оба вмиг забыли и о вопросе, и обо всем, обо всем…
Она ответила на его поцелуй и прильнула к этому сильному телу, испытывая неизъяснимое наслаждение и отчаянно желая его, его одного, сейчас, здесь!
Последнее, что разделяло их тела, начало тяготить Бет, и она расстегнула пуговицы на его рубашке, скользнула рукой за отворот, удивленно и восхищенно исследуя литые мышцы, обтянутые шелковистой кожей. Сквозь кончики пальцев в нее входила энергия, излучаемая этим красивым и сильным телом, и волна легкого жара пронизала ее насквозь.