С тех пор они не виделись. Уже с час бродил Пэттисон по обледенелому причалу, порядком продрог, а Брайнер так и не вышел. Вообще-то он совсем не был нужен, но какая-то обида появилась: могильщик и тот относился к нему свысока только потому, что белый. Для такого утверждения не было никаких оснований, Фрэнк это понимал, но обида не проходила.
Он уже повернулся к выходу, когда его окликнул знакомый хрипловатый голос:
— Хэлло, маэстро! С приездом!
Брет словно выплывал из тумана. Что-то новое появилось в его облике, хотя одет он был как всегда — в теплый комбинезон и широкополую шляпу.
— Привет, — улыбнулся Фрэнк. — Как вы тут? Как провели праздники?
— Какие у нас праздники, — пожал плечами Брет.
— Люди мрут не только в будни, и их надо хоронить. А в такую погоду разве работа. Это сегодня потеплело, а то земля промерзала на двадцать дюймов. Сплошной лед. Приходилось отогревать горячими углями. Землеройка как назло испортилась, а вручную попробуй подолби. Но каждого похоронили честь по чести. А как вы? Поездка удалась? Небось уже настрочили ни одну статью.
Говорить о своей работе Фрэнк не любил, а с этой, книгой вообще получилась ерунда. Когда шеф посылал его в страны, примыкающие к великой пустыне, он не ставил никаких необычных условий: надо написать голый репортаж. Ну, разумеется, небольшой экскурс в историю, ссылки на исследования ученых, но главное — то, что увидит собственными глазами. Человек перед лицом пустыни — вот и все. Шеф пошутил: «Могу безвозмездно подарить эпиграф к вашей будущей книге. Из Шатобриана: „Леса предшествуют цивилизации, пустыни приходят после нее“». Пэттисон поехал со спокойным сердцем. А вот теперь вдруг новый поворот: в книге должно быть показано, что в единоборстве человека с природой социальный, политический, общественный строй не играет никакой роли. Перед пустыней все равны — и дикие кочевники, и могущественные корпорации свободного мира, и коммунистические пятилетки. «Должна получиться потрясающая вещь, — с ободряющей улыбкой сказал ему редактор. — Любой тираж разойдется быстрее самых модных комиксов».
— Вся работа впереди, — ответил Пэттисон Брайнеру.
— Зато получите кучу денег, — успокоил его могильщик. — Когда знаешь сколько заработаешь, и дело идет веселей, верно? Вас небось и хозяин балует. Наверное делает щедрые подарки на рождество. Что в этот раз?
— Глаза его азартно заблестели.
Слово «хозяин» неприятно резануло слух. Пэттисон причислял себя к людям свободных профессии, гордился этим, а сейчас вдруг подумал с горечью: какая уж там свобода…