— Изумляюсь вашей недогадливости, господа. Даже лености мысли! — Полковник пожал плечами. — Неужели никто из вас ничего не может предложить?
Промолчать бы прапорщику. Но не смог, не удержался:
— Можно поставить какой-нибудь знак! На каждом агенте. К примеру, татуировку. Тогда, обратившись вторично…
Ему очень хотелось, чтобы голос его звучал уверенно и твердо. Но получилось только громко до нелепости, как на базарной площади.
— Превосходно, господин студент! — подхватил полковник.
«Господин студент!» — резануло его. — Вот как он сказал: «Господин студент!»
— Противник выдал бы медаль за это предложение, — продолжал полковник, весьма почему-то развеселившись. — Мера эта намного облегчала бы ему поимку наших агентов. Меченых-то грех не поймать! Идея не гениальна. Но, господа, это куда лучше отсутствия таковой! Насколько я понимаю, у остальных никаких мыслей по этому поводу нет вообще? Дурно! Не одобряю!
— Отпечатки пальцев? — предложил кто-то из офицеров и осекся.
— Хвалю! — Полковник поднял палец. — Вы довольно близки к цели. Думайте же, господа, думайте! Уверяю вас, в нашем деле иногда это полезно.
«Фотографировать?» — подумал прапорщик, но на этот раз благоразумие взяло верх, и он промолчал.
— Фотографировать? — произнес тот же офицер, уже уверенней.
— Вот! — короткий, как обрубленный, полковничий палец, взметнувшись, уставился на говорившего. — Он сказал! Браво, капитан! Именно: фотографировать!
Прапорщик почувствовал себя обворованным.
Когда все расходились, он задержался в кабинете, как бы замешкавшись.
— Господин полковник, — отчеканил он в ответ на недоуменный взгляд, за звоном в ушах не слыша своего голоса. — Вы изволили сегодня публично назвать меня студентом. Прошу обращаться ко мне согласно уставу и воинскому званию, мне присвоенному.
Человек с погонами полковника, сидевший за широким столом, взглянул на него с любопытством.
— Обиделись, господин прапорщик? Напрасно. Садитесь, — кивнул он и, видя, что тот не двигается, прибавил с жесткостью, появившейся вдруг без малейших усилий: — Когда я говорю что-то — расстрелять предателя, передать мне спички или сесть, — это принято выполнять. Сразу. Так вот. Если звание «студент» кажется вам обидным, непонятно, как столько лет вы носили его. Впрочем, это ваша проблема. Я вас не хотел обидеть. В моем представлении звание студента, ученого, человека науки ничуть не ниже любого из воинских званий. Что может быть благороднее причастности к знанию? Уж никак не причастность к тому, чтобы убивать других. Жаль, если вы полагаете иначе.