Наконец наступил момент, когда они попытались проследить за мной уже открыто.
Как-то рано утром спустившись и выйдя из подъемника, обнаружил поджидающую меня компанию из трех человек. Я спокойно прошел мимо, и компания тут же пристроилась у меня за спиной. На мой вопрос, что это значит, Дрын, самый наглый из них, заявил:
— Надо делиться, Резус. Не выпендривайся, никуда ты не денешься, все равно придется.
Я не стал спорить, просто развернулся и поднялся обратно наверх. Идиоты. Их поведение вызвало неодобрение среди старых искателей, но формально придраться было не к чему. Ладно, пусть сидят бдят. Я просто не пойду в заходы в ближайшие несколько недель. Посмотрим, у кого деньги кончатся раньше.
Проболтавшись пару дней без дела, я придумал себе занятие на следующие две недели: решил наконец-то выяснить все, что связано с ритуалом обретения. Прежде всего, расспросив Ренгаса, узнал внешнюю сторону процесса. Тут все просто. Приводит тебя родитель в храм, ставит на колени перед алтарным камнем, жрецы напяливают на голову юноше нечто, по описанию жутко похожее на ведро, задают ритуальные вопросы и выслушивают ритуальные ответы:
— Определился ли ты с выбором?
— Да, мой путь выбран, и я следую ему.
— Тверд ли ты в своем выборе?
— Тверд, и твердость моя — в вере моей.
Ну и тому подобный бред. Перечень вопросов-ответов достаточно длинный, но в одном месте есть варьирующийся ответ, который жрец заранее говорит кандидату. Для крестьянского сословия ответ всегда: «И повиновение есть смысл моей жизни», для горожан: «И работа есть смысл моей жизни», для купцов (или, как здесь говорят, — торгового сословия) слова ответа связаны с торговлей, Ренгас не помнил точную формулировку. Что касается дворян, то о происходящем с ними он вообще не в курсе. Кстати, выяснилось, что в моем возрасте задавать вопросы об обретении вполне нормально и естественно, вот только обычно их задают местным служителям культа. Ничего, ради такого дела пообщаемся и со жрецами.
Да уж… Решение пообщаться было несколько легкомысленным. Началось все тривиально. Зашел в храм, бросил в кружку для подаяний немного мелочи и негромко обратился к чуваку в хламиде, который бдительно следил за тем, чтобы прихожане не оприходовали ее содержимое:
— С кем я могу посоветоваться?
— Пройди к алтарю и обратись к великовидящему Постарусу. — Судя по реакции, жреца немного покоробило мое простое обращение.
Подойдя к единственному товарищу в такой же хламиде, задумчиво стоящему возле алтарного камня, я хотел было к нему обратиться, но глянул на алтарь в магическом диапазоне и буквально выпал в осадок. Судя по сложности, тот представлял собой что-то вроде суперкомпьютера. При этом к нему снизу шел канал магической энергии огромной мощности. Я принял чуть склоненную позу, скопировав ее с большинства молящихся, и стал внимательно рассматривать этот булыжник, пытаясь хоть отдаленно понять, зачем все так сложно сделано.