Вера дочитала страницу, окинула столпившихся вокруг неё ребят презрительным взглядом:
— Я. А что?
— А то, что тебе не удастся запугать сознательных пионеров.
И председатель совета изорвал на мелкие клочки загадочную «Фламандскую цепь счастья».
Несколько минут Дима озабоченно думает над тем, как действовать дальше. Решение найдено.
— Царенко! — повелительно проговорил Дима. — Сейчас ты должен выпустить срочный бюллетень, посвящённый этому событию. Садись и пиши!
Лёня сел за парту, поправил очки и долго вытирал нос. Затем задумался. Пока он мыслил, все молчали.
— Дайте цветной карандаш! — потребовал Лёня и начал быстро размашисто писать на большом листке бумаги. Через несколько минут бюллетень готов.
— Написал! — Лёня встал, взлохматил чуб и с пафосом прочитал: «Классовый враг здорово дерётся за молодёжь. Он придумывает всякие фокусы, чтобы крепче опутать нас фламандскими цепями. Нужно дать ему такой отпор, чтобы изорвались в клочья все его фламандские цели. Позор Вере Рябчук — беспартийной школьнице, которая хотела заманить на поповскую удочку сознательных членов ЮП. Да здравствует наша пионерская база! Ура!»
Затем все высыпали в коридор, Лёня рядом со старым номером газеты «Красный школьник» повесил бюллетень. К нему он прикрепил изорванные клочки «Фламандской цепи».
Медленно вышла из класса Вера Рябчук. Остановилась у окна и, прищурив близорукие глаза с воспалёнными веками, крикнула:
— Бог вас покарает! На четвёртый день. Увидите!
Но тут неожиданно появился Рэм. Услыхав от Димы подробный рассказ обо всём, что произошло, Рэм долго молчит. Потом подходит к Вере:
— Скажи мне, пожалуйста, где ты взяла это обращение?
Вера щурит глаза.
— Я не обязана вам отвечать. Я не пионерка.
Рэм озадачен.
— Ведь не сама же ты это написала… Скажи…
Несколько минут девочка колеблется и вдруг спокойно произносит:
— Его дала мне моя ро́дная, — и она делает ударение на первом слоге, — моя ро́дная мама.
— Кто же такая твоя мама? — удивлён Рэм.
Вера окидывает гордым взглядом детей. Её голубоватые щёки вспыхивают:
— Моя мама — собеседница бога!
На другой день Вера не пришла в школу. Нет её и на третий день, и на четвёртый. Догадки строятся самые различные, самые жестокие.
— Она, вероятно, поклоны била, и теперь у неё сотрясение мозгов, — смеётся Черепок.
— Или же «Фламандскую цепь» переписывала, пока рука не распухла, — высказывает предположение Лёня.
И только Катя осторожно замечает:
— А может быть, Вера заболела?
В сущности, ученики шестой «А» группы — добрые, сердечные дети. Председатель совета кашляет в кулак, глубоко задумывается. Одно дело, размышляет он, быть принципиальным, когда видишь всякие проявления непролетарской идеологии, другое дело — помочь больному товарищу.