— Жиль, мальчик мой, для чего ты вообще вытащил меня из отдела? Недовольно посмотрев на Жильбера, Пикар поставил наконец сумку на подоконник, рядом с розами. Я сяду на этот табурет?
— Конечно, патрон. Спасибо, что пришли. И спасибо за фрукты.
— Ладно тебе. Усевшись на табурет. Пикар раздраженно потер нос. — Фрукты ерунда. Что же насчет прийти, меня уговорил Марсель Эрве. Как он сказал, ты очень хотел меня повидать. Это так?
— Так, патрон. Я действительно очень хотел вас повидать.
Несколько секунд оба молчали. Комиссар Пикар был полным, страдающим одышкой человеком с темными отечными мешочками под глазами. Когда-то у Жильбера были с Пикаром совсем неплохие отношения. Вообще Жильбер знал, что его бывший патрон, несмотря на одышку, солидное брюшко и близорукость, отличный полицейский. Однако, судя по всему, в последнее время Пикар в связи с возрастом изменил свои взгляды на безупречную службу на ниве правопорядка, и теперь, после общения с Марселем и Женевьев, Жильбер знал точно: если Пикара и могло сейчас что-то интересовать всерьез, то только одно игра на скачках.
— Ладно, малыш, вздохнул наконец Пикар. — Сразу скажу: прежде, чем прийти к тебе, я всерьез переговорил с Марселем. Спасибо.
— За что?
— За то, что и ты, и Эрве без всякого сомнения установили: я никоим образом не связан с Сен-Клу и его шайкой. Спасибо, что вы с Марсом хоть немного, но все же меня понимаете.
Патрон, перестаньте. В том, что вы никак не можете быть связаны с Сен-Клу и его шайкой, я был убежден с самого начала. Я слишком хорошо вас знаю.
Тронув Жильбера за руку, Пикар усмехнулся:
— Спасибо, Жиль. Что, малыш, как я понял, тебя можно поздравить?
— Поздравить с чем?
— С тем, что у тебя есть неопровержимые доказательства, что Ланглуа закуплен Сен-Клу?
— У меня?
— Да, у тебя. Правда, я не знаю, что это за доказательства. Но убежден: они у тебя есть.
Выдержав взгляд Пикара, Жильбер улыбнулся:
— Черт, патрон… От вас ничего не скроешь.
— Ладно, малыш. Ты ведь знаешь, старик Пикар уже не тот, и все же до полного маразма ему еще далеко. — Достав из кармана сигару, Пикар понюхал ее. Снова спрятал в карман. — Только пойми, Жиль: все эти детали меня давно уже не волнуют.
— Не волнуют?
— Конечно. До отставки мне осталось восемь месяцев. Вдумайся только в эту цифру: восемь. Восемь коротких месяцев, после которых все. Адью, полиция. Как говорится, чао, с приветом. Все эти Ланглуа, Сен-Клу и прочие не будут меня уже касаться никаким боком. Господи, с каким наслаждением я пошлю все это к дьяволу.
Помолчав, Пикар огляделся. Сказал со вздохом: