Выстрелить мне не дал отец Яков, нарушая мой приказ сделал шаг вперед и протянул к т'сареш руку, что-то бормоча себе под нос. Фигуру священника окутало легкое, слегка подсвеченное белым цветом облачко. Еле заметное, но все же. А вот вампир изменил цель и схватился за того, кто ближе к нему, за Якова и схватился… А дальнейшее… Как только кровосос коснулся руки Инквизитора, свечение резко усилилось, и тело т'сареш поплыло, будто облитое кислотой. Ну, похоже на действие серебра, только… немного по-другому все же. А ведь кровососу больно, похоже, уже стекающее лицо сложилось в ужасающую гримасу и вампир буквально отшвырнул священника в сторону. Я на всякий случай всадил ему еще пару пуль в лицо. Готов, точно готов, еще жив, дольше всех вампиров, попавших под серебро и виденных мною ранее, но осознанных действий предпринимать уже не способен.
— Господь всеблагой, спаси и защити меня, я не знал… — пробормотал отец Яков, снова занявший позицию у меня за спиной. — Прости меня, Господи, я не хотел причинять боль, это не должно было быть так мучительно…
— Ты это о чем, Шестой, — переспросил я. В проходе между повозками появился еще один т'сареш, но охрана уже очухалась, и вампир моментально превратился в пылающий факел. Я на всякий случай всадил в него еще и очередь из трех патронов, так, на всякий, хоть он уже и оседал мешком на землю.
— Дома они просто погружались в свет, в благодать, и распадались прахом. Господь либо изгонял их из мира окончательно, либо останавливал, но тут, — священник закашлялся. — Так не должно быть, какие бы злодеяния они не совершили, как бы они не нарушали Его заповедей, но таких мук они точно не заслуживают.
— Потом обсудим, — прервал я его. — Сейчас выживать надо…
— Четвертый первому, «Печенег» пустой, — флегматично проинформировал меня Потапыч. Ну да, пулеметная стрельба не стихала, хоть и лупил он все время короткими очередями, но насколько можно растянуть двести патронов. На сколько можно — на столько и растянул.
Я вернулся к наблюдению за своим сектором, стараясь, краем глаза, следить и за промежутком между повозками. И тут воцарилась тишина… Ну, в смысле стрельба стихла, звона клинков и особенно громких воплей я тоже больше не слышал. Потрескивали загоревшиеся от магических вспышек кусты, откуда-то неслись стоны, видимо раненных, но по сравнению с тем, что творилось полминуты назад, было тихо. Ну что, все что ли?
— Великий… призываем… портал… Старейший…
А вот это кто-то кричал очень громко… Только… Понималка дала осечку. Нет, отдельные слова она переводила, образы в сознании всплывали четкие, но смысл всей фразы от меня ускользал. Только отдельные слова.