Капрал Коорн нахмурился.
Какая-то неизвестная никому, выжившая из ума старуха, нахально требуют, чтобы ей, шаррам, платили. А за что? Да ни за что! Рассказывает какую-то ерунду. Ни одному слову верить нельзя. Стража свою службу несет, чтобы в городе порядок наводить, а не для того, шаррам, чтобы раздавать монеты полуумным старухам.
Капрал Коорн пристально посмотрел на доносчицу и разглядел, наконец, как противно она выглядит: нос крючком, морщинистые щеки отвисли, седые волосы клочьями, как пакля, а над верхней губой отвратительная бородавка. И одета, шут знает во что: платьишко старое, потрепанное, грязные обноски какие-то.
"Да она, наверно еще и кривоногая, шаррам, - решил капрал. - Кривоногая дура! До чего противная старуха. Не место таким в нашем Геликсе".
- Ну! - рявкнул он на вымогательницу. - Ты сама-то кто такая?! Машшаррам!? К стражникам пристаешь. Вымогательством занимаешься! На арест напрашиваешься?! - кончики усов капрала готовы были пронзить старушенцию насквозь. - Не нужны мне твои дурацкие доносы. Я и так все знаю. Катилась бы ты, старая развалина, знаешь куда?! Шаррам-машшаррам! Ну-ка, стража, проводите ее! Да так, чтобы больше ни к кому не приставала.
Кноп и Сельдей-Бельдей грозно потрясли алебардами, пугая старушку.
Та, зыркнула на капрала нехорошим глазом, пискнула что-то злобное, и пустилась наутек, смешно приволакивая правую ногу.
- Ходят тут всякие, - недовольно бросил ей вслед капрал Коорн. - Вымогают. Машшаррам. Только мы такого не допустим.
- Не допустим, - поддержал его дядюшка Пиип.
- Не допустим! - в один голос, как клятву верности любимому капралу произнесли Кноп и Сельдей-Бельдей.
- Идем на предмет обнаружения и задержания Клинкта, за нарушения первого второго и третьего параграфов Указа бургомистра об уличных драках, машшаррам, - объявил капрал Коорн и, не оглядываясь, пошел к выходу из переулка.
Следом за ним двинулись стражники.
Отряд Клинкта Большая чаша прошел еще несколько улиц и переулков, по-прежнему вызывая любопытство бездельников, которых в Геликсе было не меньше, чем в любом другом крупном городе. Многие не поленились пойти вслед за гномами, прикидывая, куда и зачем направляются коротышки. Говорили разное, но все были уверены, что ничего хорошего ожидать нельзя, что цены на капусту опять вырастут, без взятки нигде ничего не добьешься, а зима будет холодной. И недобрыми словами поминали городскую стражу, в которой служат одни бездельники, и которой никогда нет там, где она нужна, и когда она нужна.
Недовольство городской стражей явление совершенно нормальное. Нет такого города, в котором жители относятся к ней с должным уважением. А Геликс был большим современным городом, и его стража ничем не отличалась от стражи в других городах. Поэтому жители имели все основания выражать свое недовольство. Городская стража, пожалуй, нравилась только сама себе, да членам гильдий воров, и бандитам Бритого Мамонта. Злые языки даже болтали, будто гильдия воров и Бритый Мамонт приплачивали стражникам, и платили гораздо больше, чем бургомистр. Причем, делали они это, в отличие от чиновников бургомистра, всегда вовремя.