— О, бедненькая. — «Я тоже бедненькая», — подумала Крессида и тут же ужаснулась собственному эгоизму.
— Знаю. Мне с утра все хуже и хуже. Но главное, что ты можешь лететь в Ньюкасл без меня.
Может ли? Господи, неужели может? Крессида воспрянула духом и машинально сказала:
— Солнышко, без тебя будет совсем не так. Так что не переживай за…
— Тетя Кресс, мне надо идти. Папа приехал. — Джоджо закашлялась, потом несколько минут приходила в себя и наконец сказала: — Я все же считаю, что не надо откладывать. Я знаю, что без меня будет не так, но все равно неплохо.
Испытывая бесстыдную радость и чуть ли не щенячий восторг, Крессида позвонила Тому на работу и рассказала, что Джоджо заболела. И замолчала.
К ее удовольствию, в голосе Тома прозвучало разочарование.
— Наверное, в прошлой жизни мы совершили нечто ужасное, если нам так не везет.
А сейчас она тоже совершает нечто ужасное? Набрав в грудь побольше воздуха; Крессида сказала:
— Я могла бы приехать одна.
Ее предложение было встречено действующей на нервы тишиной.
Наконец Том проговорил:
— Действительно? — И в его голосе явственно прозвучал восторг.
Крессида чувствовала себя бесстыдной девчонкой, и эта бесстыдная девчонка, преодолевая внутреннее напряжение, ответила:
— Естественно. Ведь мы все равно сможем пойти на фестиваль фейерверков, да? Конечно, для Донни это будет не так интересно, но…
— Не беспокойся за Донни, он переживет. Значит, я встречу тебя в аэропорту, как договаривались? Ты прилетишь без своей дуэньи.
— Без моей дуэньи.
Крессида прижала руку к бешено бьющемуся сердцу и еще острее почувствовала себя порочной. Только что было официально подтверждено, что она является эгоистичным и эгоцентричным человеком. Да, но может получиться, что эти выходные станут такими, о каких она и мечтать не смела.
Счастливым голосом Том сказал:
— Жду не дождусь.
В соответствии с вышедшим на прошлой неделе номером журнала «Упс!» бритье ног считалось каменным веком. И единственным, что в наши дни могло сделать кожу на ногах шелковистой, был «Вит». Джоджо, не вступившая еще в грустную пору удаления излишней растительности, но все равно проявлявшая живейший интерес к этой теме, нахмурилась и спросила: «Тетя Кресс, а ты как думаешь, что лучше?»
И в тот момент Крессида сообразила, что, дожив до своих лет, она никогда не применяла другой метод депиляции, кроме бритья. Наверное, это был своеобразный мировой рекорд. Она всегда только брила ноги. Воском это делать больно. Выщипывать еще больнее — по болезненности одна нога наверняка равноценна пятистам бровям. Что касается растворения волос кремом, то ее опыт ограничивался одним случаем. Им всем было по четырнадцать лет. Кто-то из девчонок принес в класс тюбик «Иммак», и они принялись втирать его в предплечья. Морща носы от специфического запаха, все девочки в один голос заявили, что их от него тошнит.