— В каком она состоянии? — Крессида посмотрела на Джоджо. У девочки ввалились глаза, и вид у нее был несчастный.
— Врач говорит, что это простуда. Причем довольно тяжелая. — Явно не осознавая иронии своих слов, Роберт сказал: — Ей и требуется-то лишь немного заботы и внимания.
О, до чего же сильно искушение врезать ему по его важной роже! Но за ними наблюдает Джоджо, а Роберт явно не намерен отступать. Недопустимо, чтобы ребенок стал свидетелем, как двое взрослых ссорятся из-за того, что никто не хочет сидеть с ним. Преисполнившись угрызениями совести, Крессида сказала:
— Отнеси ее в дом. Нельзя оставлять ее в машине.
— Мне так жаль, — прошептала Джоджо, когда Роберт уложил ее на диван и ушел в машину за вещами.
— Не глупи, ты же не виновата, что заболела. — Крессида опустилась на колени у дивана и убрала со лба девочки пропитавшуюся потом прядь волос.
— Я все испортила. Ты могла бы поехать в Ньюкасл и шикарно провести выходные с Томом и Донни. — У Джоджо начался приступ кашля, ее худенькие плечики дрожали от напряжения. — И зря пропали билеты на самолет.
Роберт вошел в гостиную и поставил рюкзачок у двери.
— Боже мой, что с твоими ногами?
Крессида напрочь забыла о «Вите». Белая пена сползла до щиколоток и клочьями падала на пол.
— Средство для депиляции, — прохрипела Джоджо, свешиваясь с дивана.
Роберт хмыкнул.
— Когда ты была моей женой, ты обычно брила ноги. Я помню твою щетину.
— А я — твою, — парировала уязвленная Крессида.
Когда Роберт ушел, Джоджо слабым голосом проговорила:
— Мне действительно очень жаль, тетя Кресс.
— Не обращай на него внимания. Я-то не обращаю. Мужчины не могут удержаться, чтобы не сказать гадость.
— Я не об этом. Я о поездке в Ньюкасл. — Горячая, дрожащая в ознобе девочка положила голову Крессиде на плечо. — И о фестивале фейерверков. Ты же помнишь, что Том купил на него билеты? Я не могла выбрать более неподходящий момент, чтобы заболеть.
— Помолчи. Я бы не поехала без тебя. — Гладя ее по раскаленному лбу, Крессида вспомнила, что нужно подняться наверх и поговорить с Томом так, чтобы Джоджо не слышала. — Кому нужны эти дурацкие фейерверки?
Фредди сидел перед камином в гостиной Хестакомб-Хауса, когда в комнату ворвалась Лотти и приветствовала его поцелуем в щеку.
Этот поцелуй очень походил на то, как собака ласково тычется носом.
— Ты холодная, — отмахнулся Фредди.
— Потому что на улице подмерзает! — У Лотти от холода покраснел нос. Ее глаза весело блестели. Стянув перчатки, она смотала с шеи синий вязаный шарф. — Лужи покрылись льдом. К вечеру мы все покатимся к берегу. Ты точно не пойдешь с нами?