Значит, ее догадка была верна, он винил себя за трагедию, разыгравшуюся там, в деревне.
— Нет, за это ответственны те британские офицеры, которые отдали приказ сжечь твой дом. Ты хороший и честный человек. Если бы ты оказался на том месте раньше, ты бы отдал свою жизнь за него. Не вини себя. — Она силой повернула его лицо к себе. — Посмотри на меня, Шон.
Он, не сопротивляясь, поднял на нее глаза, в которых видно было настоящее страдание.
— Прекрати винить себя. Это не вернет Майкла. Ты же знаешь.
Он не отводил взгляд, и вдруг она услышала:
— Сколько раз мне удавалось спасать тебя в детстве…
Она молчала, принимая часть его страданий на себя.
— Но я не смог спасти Майкла… — продолжал он.
И вдруг по его щеке покатилась слеза. Она остановила ее губами, потом начала гладить его по лицу, он нуждался в ее ласке, ничто больше не имело значения. Даже если это лишь на время, она все равно будет счастлива, если ей удастся сейчас утешить его. Она встала сама и подняла его за руку.
— Я люблю тебя, — тихо сказала она и увидела, как в его глазах зажегся знакомый огонек.
Потом его глаза наполнились слезами, и он покачал головой.
Она не поняла, что это означает. Он противится тому, что она собиралась сделать? Но теперь она знала точно, как утешить его. Закрыв глаза, она прикоснулась губами к его губам.
Он стоял некоторое время неподвижно, позволяя целовать себя. Она чувствовала на своих губах соленый вкус его слез.
И вдруг он крепко обнял ее, и его губы ответили на ее поцелуй с отчаянной страстью.
На этот раз, когда он оторвался от нее и лег на спину, она подвинулась к нему и положила голову ему на грудь. Он не отстранился, даже обнял ее в ответ. Она закрыла глаза, и невольные слезы выступили на ее глазах. Он не отодвинулся и не оттолкнул ее, как обычно, и это было началом их новых отношений. Оба молчали.
Она лежала, собираясь с мыслями, боясь нарушить атмосферу доверия, и думала о Майкле. Ей хотелось расспросить Шона, но она опасалась снова вызвать его гнев, а так нужно было сохранить хрупкое согласие. Лучше просто лежать сейчас здесь, в его объятиях, чтобы он продолжал ее обнимать как можно дольше. Но и на этот раз она не обольщалась — его намерения по отношению к ней остались прежними. Что ж, тогда она будет наслаждаться этими мгновениями. Она положила руку на его грудь, нежно погладила гладкую кожу, эта ласка не имела ничего общего со страстью. Ей хотелось поцеловать его, но она сдерживала себя.
И вдруг в тишине ее голодный желудок громко запротестовал. Она подняла глаза и встретила его взгляд, он мягко и заботливо смотрел на нее, потом улыбнулся.