– Вы меня не пугайте! Я уже пуганый, – надулся Максим.
– Вован, смотри, он еще и дерзит!
– Он до сих пор не понял, с кем имеет дело и чем ему это грозит! – зловеще заявил второй парень и резко стукнул ногой по ящику.
Стаканы посыпались на землю, словно пустые гильзы. Максим вскочил на ноги и получил сильнейший удар в грудь и живот. Его буквально отбросило назад. Максим глухо вскрикнул, закашлялся и, стоя на четвереньках, получил удар в лицо.
Мирабелла кинулась к мужикам, выставив перед собой кулачки:
– Что вы делаете? Не смейте!
Ее грубо оттолкнули и приподняли голову Максима за волосы. Что характерно – он не сопротивлялся: не сделал ни единого выпада в их сторону.
– Ну, что, чмырь? Понял, с кем дело имеешь?
– Понял, – шмыгнул носом Максим.
– Что ты теперь хочешь нам сказать, чмырь? – продолжал глумиться один из подонков.
– Вам деньги нужны?
– Понятливый оказался, молодец, быстро въезжаешь, – грубо потрепал его по голове один из мужиков.
– Сколько? – сплюнул Максим.
– Ты еще торговаться будешь, тварь?! – вскричал бандит, и Максим опять получил ощутимый пинок по корпусу.
Белла вскрикнула. Мужик подозрительно покосился на нее:
– Баба с тобой, что ли? Чего она лезет?
Белла уже открыла рот, собираясь заявить: «Мамка», но Максим вдруг проговорил:
– Впервые ее вижу! Прицепилась!
Слова застряли у нее в горле, Мирабелла с удивлением уставилась на него. Максим ломал все их планы, всю их «легенду»!
«Наверное, он не ожидал, что они окажутся настолько агрессивными, вот и решил меня спасти», – подумала она, но нарушить его игру не осмелилась. Гена‑то все равно где‑то рядом, подстрахует. Такого сильного удара в солнечное сплетение она точно бы не выдержала.
– Значит, так, понятливый ты наш. Деньги ты нам отдаешь все!
– Как – все? – оторопел Максим. По его виду можно было подумать, что эти «наперстки» – единственный его доход.
– Все! И можешь сидеть здесь, сколько вытерпишь, пока тебе наши кости не переломают, – засмеялся наглый бандит.
– Зачем же мне тогда сидеть?
– За твою дерзость! А завтра ты из десяти тысяч выручки одну оставишь себе на еду, а девять – нам!
– Как – девять?.. Это же грабеж! Десять процентов мне – и девяносто вам?! Я не согласен! Пятьдесят на пятьдесят!
– А не тебе сейчас решать, падаль, – стукнул его по затылку бандюга, и Максиму заломили руки. – Посмотрим, что у него тут? Смотри, Вася, у этого дерзкого хмыря много денег! Талантливо он людей разводит! Мы твои денежки приватизируем, а будешь возбухать – руку сломаю!
– Но десять процентов – это грабеж! – повторил Максим, изображая, что он дрожит за каждый заработанный рубль.