– В ваших устах это звучит как музыка, – улыбнулся он, не отрывая взгляда от ее лица.
«Конечно! Кто мы с Гришей? Нас уже обозначили как прислугу, – подумала Мирабелла. – Стыд‑то какой! Сидим тут, как конюх с дояркой! На другое мы и рассчитывать не можем! Максим не удостаивает нас даже взглядом. Надо же было нам встретиться у нее в кабинете в одно время, даже не сговариваясь!»
– А могу я вас пригласить на ужин? – вдруг спросил Максим.
– Какой вы прыткий! – засмеялась Нонна Степановна. – Когда?
– Прямо сейчас! – Максим выглядел разгорячившимся жеребцом, разве что копытом не бил.
Мирабелле даже показалось, что у него развевается грива…
– Мне надо завезти этих милых людей к себе домой, – поправила прическу Нонна. По всему было видно, что она поддалась его обаянию.
– Ничего страшного, я поеду с вами! А потом мы отправимся в самый шикарный ресторан! Меня привело сюда внутреннее чутье: я и представить себе не мог, что обычной фабрикой может заведовать такая красавица! Это судьба! И я верю, что у меня все сложится: и с бизнесом, и с налаживанием правильных контактов! – Глаза Макса просто горели огнем, ноздри раздувались…
Мирабелла смотрела на него, не будучи в силах оторваться от этой картины. Перед ними сидел профессиональный обольститель! Она не знала, понимает ли это Нонна Степановна или нет, но что он произвел на нее впечатление – это было очевидно.
– Хорошо, заедем ко мне.
Они покинули ее кабинет и фабрику и направились к парковке.
– Вы приехали на этом черном «Ауди»? – спросила Нонна.
– Да.
– Я поеду на своей машине со своими друзьями, следуйте за мной, – и Нонна мило улыбнулась Максу.
Мирабелла с Григорием стояли столбами, как два безмолвных китайских болванчика. Их никто не спрашивал, не интересовался их мнением. Куда их загрузят – туда они и поедут.
«Просто масло масляное, – скривилась Мирабелла, – даже подозрительно становится – что это она такая добрая?.. Фея, твою мать! «Я со своими друзьями!» Давно ли я и Гриша стали ее друзьями?! Взяла к себе в дом прислугу, барыня, и везет ее! Как‑то странно это… Она словно боится нас упустить. Не дает нам возможности самим зайти к Тамаре, собрать вещи и поехать к ней в дом. «Сама вас завезу, сама все вещи привезу…» Черт! Мне бы хоть парой слов перекинуться с Максимом, объяснить ему ситуацию! Он‑то думал, что мы на фабрику устроимся, вечером вернемся домой и будем разрабатывать план «военных действий» на следующий день! Я ведь даже не знаю, что надо искать и что вообще дальше делать. А нас берут‑то не на фабрику, и обсудить – надо нам это – уже нет ни времени, ни возможности! На фабрику нас все равно не взяли бы… Максим это понял, но как же теперь держать с ним связь? Мы ведь и жить у этой Нонны будем! Надеюсь, она будет выпускать нас погулять без поводков? А поговорить с ним я не могу, нельзя, чтобы она заподозрила, что мы знакомы… И в машину к нему нельзя напроситься пассажиркой».