Эстер дрожала от холода, но была счастлива.
— Вне всякого сомнения, это самый потрясающий опыт в моей жизни! — воскликнула она, выбравшись из воды и бросаясь на горячий песок. — Ничего подобного я никогда не видела!
— Это только вершина айсберга, — сказал он ей. — Представители животного мира здесь не боятся человека — даже котики, хотя охоту на них запретили сравнительно недавно. Вы еще успеете увидеть и испытать много такого, что вызовет ваше восхищение. Хотя, если вы хотите плавать долго, то это лучше делать в специальном костюме.
Он лег на песок рядом с ней, и Эстер немедленно почувствовала, как напряглось ее тело. Она закрыла глаза, пытаясь отключиться, но не смогла этого сделать. Филип Гордридж, казалось, был везде: он воздействовал на все ее органы чувств, переворачивал вверх дном привычный мир. И она не знала, что поделать с этим, если только не рассказать ему, что Эдвард ей не муж, а брат…
Как только эта мысль пришла ей в голову, Эстер открыла глаза и стремительно поднялась. Она явно сходит с ума! Еще немного — и она призналась бы во всем, выдала их маленькую тайну и потом не смогла бы смотреть в глаза Эдварду…
— Думаю, что мне следует вернуться к работе, — сказала она, попытавшись улыбнуться.
Брови Гордриджа взлетели вверх.
— Что, в вас заговорила совесть? А может быть, это из-за меня?
— Из-за вас? — Эстер постаралась, чтобы в ее голосе прозвучало как можно больше скепсиса, хотя сама была на грани паники: он догадался! — Каким образом?
— Вы не опасаетесь, что вашему… гм… что Эдварду может не понравиться, что вы лежите здесь с другим мужчиной?
Она быстро проглотила слюну. Он ведь собирался произнести слово "муж", но почему-то передумал!
— Уверена, что он понимает: с вами я в полной безопасности! — дерзко заявила она.
Губы шефа сложились в саркастическую усмешку.
— Да, разумеется, в абсолютной безопасности! — А потом последовало спокойное добавление: — Следить нужно за другими…
Разумеется, он имел в виду Тома, но Эстер едва слышала его. Вместо этого она смотрела на его рот и думала: интересно, как целуют эти губы — столь прекрасно очерченные, чувственные и страстные… От этой мысли у нее даже сжались пальцы на ногах.
— Однако, — заявил Гордридж, — не лучше ли нам сначала пообедать? Не знаю, как у вас, а у меня аппетит здорово разыгрался благодаря плаванию.
Его слова сразу опустили ее с небес на землю, при этом Эстер показалось, что она больно ударилась, хотя успела заметить, что его взгляд также прикован к ее губам…