Не испытывая ни тени раздражения, она стала думать, кто бы это мог быть. И, кто бы ни был, Розмари пожелала своей счастливой сопернице достаточно здравого смысла, чтобы не влюбиться в Майлса. Он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.
— Я подумал, не уйти ли нам сегодня пораньше?
Майлс собирался выдержать стиль. Розмари мысленно усмехнулась. Интересно, когда он собирается сообщить ей — до или после того, как она побывает в его постели. Достаточно изучив Майлса, она решила, что он должен это сделать до, чтобы прощальными ласками избавить ее от горьких мыслей покинутой женщины.
А Пеппер не могла прийти в себя после того, как увидела Майлса. Не понимая причины ее волнения, Джеффри спросил, не хочет ли она уйти, если с ужином покончено.
Пеппер благодарно кивнула и извинилась перед Джоном и Луизой:
— У меня разболелась голова, — солгала она, позволяя Джеффри взять ее под руку и вывести из залы.
— Стой здесь. Я возьму пальто, — сказал он, как только они вышли в фойе.
Пеппер уселась на один из позолоченных стульчиков и стала смотреть прямо перед собой, и вправду ничего не видя. Еще одна пара покинула залу, и она услыхала холодный, будто металлический голос женщины и более глубокий, чем-то знакомый мужской голос.
Усилием воли она подняла голову.
— Пеппер, какая приятная неожиданность!
Она видела, что Майлс направился к ней, и понимала, как трудно ей будет выдержать предстоящую сцену. Тогда она попыталась подняться, но зацепилась острым каблуком за кружево на юбке и покачнулась. Майлс подошел как раз вовремя, чтобы поддержать ее, и она вздрогнула, почувствовав теплое прикосновение его рук к своим голым плечам.
Розмари стояла в пяти футах от них и видела, каким взглядом Майлс смотрел на другую женщину. Она сразу поняла, что эта женщина должна занять ее место в его постели, и печально усмехнулась. Что же, по крайней мере, у него есть вкус. Пеппер Майденес не какая-нибудь куколка.
К тому времени, когда Джеффри вернулся с ее пальто, Розмари и Майлс уже ушли, но Пеппер все еще не могла забыть о теплых руках Майлса на своем теле.
Пеппер плохо спала ночью. Ее преследовал старый кошмар, который всегда возвращался, стоило ей слишком сильно понервничать. Постоянно подавляемые воспоминания обретали свободу и проникали в ее мысли, когда она лежала на своих шелковых простынях, положив руку на сердце, чтобы хоть как-то успокоить его, и старалась забыть непроницаемую тьму, чьи-то руки, голоса, шепот. В своем кошмаре она не понимала, о чем шепчутся кругом, но в реальности она слышала все. И знала, что с ней делают.