Ив притянул Софи к себе и принялся покрывать горячими поцелуями ее лицо, шею, груди. Спустя мгновение Софи начисто забыла, о чем они говорили. Все окружающее исчезло. Остались только губы Ива, его нетерпеливые нежные руки, его ласки, возносившие ее на вершину блаженства.
— Мм… — недовольно промычала Софи и, не просыпаясь, попыталась избавиться от неизвестно откуда взявшейся на ее теле чужой ладони. Ладонь была теплой и нежной, но уж очень хотелось спать.
— Вставай, соня, — сквозь дрему донесся до нее ласковый голос Ива. — Уже утро, пора ехать.
— Что? — Софи мгновенно открыла глаза. — Не может быть!
— Можешь убедиться сама, — улыбнулся Ив, повернув руку так, чтобы она увидела его наручные часы. — Пора ехать, а ты всю ночь храпела так, что я и глаз не сомкнул.
— Храпела? — От возмущения Софи проснулась окончательно и, метнув на Ива негодующий взгляд, села в кровати.
Увидев его улыбку, она расхохоталась и замахнулась на него подушкой, которую Ив тут же с азартом принялся отнимать. Затем руки его как-то незаметно оказались уже не на подушке, а на ее обнаженном теле, а в глазах появилось уже знакомое ей выражение. Смех её замер, и она ответила ему так, как он и ожидал. Прошло не меньше двух часов, пока они наконец отправились в путь.
Ив выбрал дорогу, которая позволяла ему с самой лучшей стороны показать Софи одно из удивительнейших мест в Европе — Кмарг. Дорога проходила мимо озер, и Ив с улыбкой наблюдал за разрумянившимся лицом Софи, приходившей в восторг от странной, необычной красоты мест, которые они проезжали. Он увлеченно рассказывал об этом диковинном равнинном крае, изобилующем реками, озерами, обширными болотами и солончаками. Здесь можно было встретить табуны давным-давно одичавших лошадей, а недалеко от городка, куда они направлялись, — и стада столь же диких быков. Здесь выращивали и быков для популярной в этих местах бескровной корриды. Ив не забыл упомянуть и о многокилометровых песчаных пляжах, и о совершенно потаенных, нетронутых уголках, где можно увидеть розовых фламинго.
Он мог рассказывать еще и еще, но вдруг замолчал, отвел глаза от Софи и постарался сосредоточиться на дороге. Софи была так хороша! Она слушала, приоткрыв рот, а ее огромные фиалковые глаза смотрели на него так доверчиво и восхищенно, что ему захотелось забыть обо всех делах, схватить ее в объятия и ни о чем другом не вспоминать. Околдовала она меня, что ли? — думал Ив, удивляясь силе вспыхнувших в нем чувств. Отношения с женщинами, как правило, развлекали его, возбуждали, но никогда не становились такими всепоглощающими. Надо взять себя в руки и успокоиться, с досадой решил он.