«Я должна принять в себя его плоть».
Конечно, ей случалось слышать и гораздо более грубые описания этого момента, но она читала желание в его взгляде и продолжала ощущать его в самой глубине своего тела. Она по-прежнему испытывала томление, по-прежнему хотела чего-то еще.
— Ты готова, Джемма? Готова стать моей женой?
Его хриплый голос говорил о желании, которое было столь же сильным, что и ее собственное. Она протянула к нему руки, приглашая в свои объятия:
— Приди ко мне, Гордон. Будь моим мужем!
Он зарычал и, убрав палец, приподнялся над ней. Открыв глаза, она мельком увидела его член — и вздрогнула. Но Гордон лег на нее, и контакт с его теплой кожей вызывал в ней прилив умиротворения, словно это было чем-то, по чему она давно томилась, хоть и не сознавала, чего именно ей не хватает. Она положила руки ему на плечи и ощутила, как его жезл придвинулся ко входу в ее лоно. Он легко скользил по влажной коже, проталкиваясь вперед…
Внезапно Гордон замер, чуть повернув голову. Стекла в окнах спальни задрожали от колокольного звона. С каждой секундой звон становился все громче и громче. Он яростно выругался — и в следующее мгновение Джемма осталась в постели одна.
— Что случилось?
— Беда.
Бросив на нее взгляд, он прорычал нечто такое, что наверняка отправило бы его в колодки за богохульство. Схватив лежавшее в изножье одеяло, он поспешно набросил его на Джемму, и почти сразу же в дверь их спальни громко забарабанили.
— Входите!
В комнату ворвались два командира его отрядов.
— Пожар в деревне!
— Собирайте людей.
Капитаны моментально отправились исполнять приказ своего лэрда. Они стремительно исчезли, а Гордон прошел к дальней стене спальни. Джемма только теперь заметила, что кто-то из служанок приготовил ему одежду на тот случай, если посреди ночи ему придется спешно одеваться.
Он обязан защищать своих людей. Этот опасный долг часто бывает омыт кровью. Он натянул рубашку, обул высокие ботинки. Согнув колено, быстро зашнуровал сначала один, потом — другой. Килт уже был сложен складками на специальном наклонном столике. Кусок клетчатой шерстяной ткани лег ровно, поверх него по талии прошел ремень. Гордон выровнял килт и заправил конец ремня.
— Оставайся здесь и ничего не предпринимай. Поняла?
Склонившись над кроватью, он крепко поцеловал Джемму в губы, повернулся и, прихватив меч, ушел.
Джемма услышала, как за ним захлопнулась дверь, и ее глаза наполнились слезами. Сдержать их оказалось невозможно. Соленые капли потекли по ее щекам и намочили простыню. Джемма плакала из-за холода, который проник в спальню, из-за того, что их лишили самого важного момента их брачной ночи, но больше всего из-за страха, который впился в нее острыми когтями.