Некоторые прачки что-то возмущенно забормотали, Джемма повернулась, обжигая их возмущенным взглядом.
— Вы станете это отрицать? Вы не можете осуждать меня ни за что, кроме того, что я родилась в нескольких милях отсюда, на землях, которые считаются английскими. Это просто то, что вы переняли от ваших…
Тут она потеряла мысль, совершенно забыв, что именно хотела доказать. Ее голова вдруг стала странно пустой. Открыв рот, она смотрела на прачек, пока не забыла и то, почему именно она на них смотрит. Повернув голову, она обнаружила, что Гордон стоит всего в двух шагах от нее.
— Как видите, я сама со всем справилась. Конечно, я хотела проявить никакого неуважения к этим людям.
— Да, конечно.
— Кстати… — Ее мысли становились все более туманными. — Запамятовала… Э-э… а что я сейчас говорила?
Джемма вдруг почувствовала, что не может оторвать взгляда от его синих глаз. Он схватил ее за руки, и она тихо вздохнула, наслаждаясь чудесным мгновением. Его взгляд устремился на ее макушку, и, подняв руку, он дотронулся до нее. Внезапно ее голову пронзила острая боль.
— Тебе надо зашить голову, Джемма.
Она смогла только пробормотать что-то невнятное, все вокруг превратилось в расплывчатое светлое пятно. Яркий солнечный свет вырвался из него, расколовшись на мириады разноцветных искр, заставив ее радостно улыбнуться.
— Тогда почему она все еще не очнулась?
Джемма поморщилась и открыла глаза. Оказалось, по комнате мечется Гордон.
Он метался совершенно не так, как все остальные люди, кого она заставала за этим занятием. Гордон шествовал. Он делал громадные шаги, так что вдоль кровати, на которой она лежала, проходил всего за два шага. Поймав на себе ее взгляд, он резко остановился.
— Вот видишь? Все так, как я говорила. Девушка в полном порядке. И очень хорошо, что она не пришла в сознание, пока я шила.
Гордон в ответ только хмыкнул. У кровати Джемма увидела Улу, а рядом с ней — еще одну женщину с седыми волосами, которую, похоже, нисколько не смущало недовольство ее лэрда.
— Голову не трогай, девушка. Мне пришлось ее зашивать, но рана скрыта волосами, так что ты сможешь забыть о шраме. Он скоро заживет.
— Меня зашивали?
Джемма упрямо дотянулась рукой до беспокойно саднящего места у себя на макушке. Осторожно пощупав его, она поморщилась от боли, которая усилилась даже при легком прикосновении.
Незнакомая женщина хмыкнула:
— Ты не умеешь слушать, что тебе говорят. Возможно, лэрд не зря тревожился. Не исключено, что твой разум до сих пор помутнен.
— С чего вы взяли?
Гордон фыркнул, но в его взгляде появилось облегчение.