— По-моему, она разговаривает нормально. Я благодарен тебе за службу, Ванора.
— Для меня достаточно того, что с Джеммой все в порядке. Мне ее осмотреть? Так принято накануне свадьбы.
— Я не обещала выйти за него замуж!
Ванора с любопытством посмотрела на нее:
— Вот как! Ну, милая, если это правда, то я не понимаю, как тебе пришло в голову при людях спорить с лэрдом. Я подумала, что раз так — значит, ты его невеста. Но тогда я не перестаю удивляться, как ты смело выступала. Но если ты ему не невеста, то, надо думать, у Эньон в колодках будет соседка.
— Оставьте нас вдвоем.
Ула и Ванора кивнули и ушли из комнаты.
— Мне не следовало перечить вам при людях. Я это понимаю и говорю не ради того, чтобы не попасть в колодки.
— Тогда почему ты это говоришь?
Гордон скрестил руки на груди. Вид у него был пугающим. Она снова смогла наблюдать в нем того человека, который привык повелевать.
— Потому что это правда. Разумеется, миру нужны правила и законы. Без власти в государстве начнется анархия. — Его лицо чуть смягчилось, но это заставило Джемму вспомнить о том, что произошло, когда они в прошлый раз оказались в этой комнате одни. — Но это не значит, что я согласна с тем, что Эньон следует выпороть из-за меня.
Он заговорил хрипло и басовито, ясно показав, что строптивица вот-вот выведет его из терпения.
— Раз ты только что признала, что правила нужны для поддержания порядка, ты не можешь возражать против моего приказа о ее порке! Она пыталась тебя утопить!
Джемма села, хотя все ее тело заболело от этого движения. Она попыталась скрыть свой дискомфорт, но Гордон прочел все по ее лицу, и его глаза пугающе сузились.
— Она получит порку, и те, кто стоял и смотрел, тоже расплатятся за это вместе с ней. Я не потерплю, чтобы женщины моего замка вели себя словно стая диких собак.
— И чего вы добьетесь? Из-за наказания ваши люди только сильнее меня возненавидят. И потом, я с ней сквиталась. Надеюсь, что ее лицо будет украшать хороший синяк. — Джемма переползла на край кровати, твердо решив, что заставит этого упрямца к ней прислушаться. — Так что не пытайтесь меня возносить до небес, Гордон Дуайр! Мне это ни к чему.
— Ну что ж, Джемма, значит, я могу подарить тебе только нежность и страсть. — В его глазах вспыхнула жажда, ладони бережно обхватили ее лицо. — Наверное, я мог бы уступить твоему желанию, если бы ты согласилась стать моей женой.
— Но почему вы хотите на мне жениться? Вашим людям я внушаю отвращение. — Она тряхнула головой. — Когда мы с вами одни, мы только ссоримся!
«А потом целуемся…»