Родители мои крестьяне. До революции и после считались небольшими середняками, с 1930 года работают в колхозе. Сам я с 1920 года живу самостоятельной трудовой жизнью. В партии состоял с 1925 года, в комсомоле — с 1923. Не имел ни одного партийного взыскания. В партии работал честно, отдавал все свои силы и способности, всегда стоял за линию нашей партии и активно проводил ее. Вот почему я не могу быть пособником троцкистов. Я до конца предан только нашей родной большевистской партии. Поэтому мое исключение меня из партии считаю неверным и очень обидным. Прошу Вашего вмешательства во все дела Славянской райпарторганизации и тем самым ускорить возвращение меня в ряды нашей родной партии. Свою преданность ей оправдаю на любой работе».
— Сан Саныч! — вдруг неожиданно спросил Василий Александрович. — Какого ты мнения об Артемии Шлихтере? Ведь это камешек в его огород.
— Ничего плохого сказать не могу, — снизив голос, проговорил Саакян. — Вроде бы честный мужик. Но зачем он это делает, ума не приложу.
И в самом деле, Василий Александрович отчетливо вспомнил, как еще летом 1920 года Шлихтер принимал участие в подавлении антоновского восстания на Тамбовщине, затем работал в Московском комитете РКСМ. Окончил коммунистический университет имени Свердлова, после чего работал в Ижевске, в областной совпартшколе и Ижевском заводском райкоме партии.
— Я помню его по началу 30–х годов, — словно угадав мысли Симончика, включился в разговор Саакян. — Тогда он заканчивал экономическое отделение Институга красной профессуры в Москве, а затем работал заместителем управляющего Всесоюзным объединением по электрификации сельского хозяйства и одновременно, с 1932 года, директором Всесоюзного научно — исследовательского института электрификации сельского хозяйства.
— А как он оказался на Кубани? — раздумчиво спросил Симончик. — Впрочем, вспомнил. Из института он был на правлен на работу начальником политотдела Усть — Грязновской МТС Азово — Черноморского края, а затем был избран секретарем Белокалитвенского райкома ВКП(б).
— Да, да… — подтвердил Сан Саныч. — Я ведь его хорошо знаю по работе заведующим сельхозотделом Азово — Черноморского крайкома партии. Именно с этой должности он и возглавил Славянский райком на Кубани.
— Опытный работник, — констатировал Симончик. «По глупости, либо недомыслию делает он все это, а может, и в самом деле служака?» — про себя подумал Василий Александрович. А вслух сказал: — Вот и поди распознай человека. В нашей партии столько прекрасных товарищей, …есть исполнители чужой воли, а имеются и инициативные организаторы преступных деяний…