— Можно, я посмотрю, — попросила она, и Зиндерманн развернул книгу перед ее глазами.
Текст был написан клинообразными значками, и строчки шли не горизонтально, а сверху вниз. Эуфратия моментально поняла, что не сможет помочь в переводе. Но некоторые элементы почему-то казались ей знакомыми.
— Я ничего не могу прочитать, — сказала она. — О чем здесь говорится?
— В том-то все и дело, что я и сам не могу сказать точно, — ответил Зиндерманн. — Я могу понять отдельное слово, но трудно понять смысл без грамматического ключа.
— Я видела это раньше, — сказала Эуфратия, внезапно вспомнив, почему значки показались ей знакомыми.
— Едва ли, Эуфратия, — покачал головой Зиндерманн. — Эта книга десятилетиями пылилась в Архиве. Не думаю, чтобы кто-то прочел ее после того, как она сюда попала.
— Не стоит от меня отмахиваться, Зиндерманн, я точно видела похожие надписи раньше.
— Где?
Киилер сунула руку в карман и нащупала катушку памяти из разбитого пиктера. Затем она поднялась со стула.
— Соберите свои записи, и давайте встретимся в Архиве через тридцать минут.
— Куда вы уходите? — спросил Зиндерманн, захлопывая книгу.
— Хочу получить то, на что вам будет интересно взглянуть.
Хорус открыл глаза и увидел над собой небо, затянутое облаками дыма, вдохнул застоявшийся воздух, пропахший химикалиями.
Запах был знакомым. Это запах его дома.
Он лежал на неровном плато, присыпанном черной пылью, а впереди виднелся вход в тоннель давно выработанной шахты. Осознав, что он оказался на Хтонии, Хорус ощутил болезненный укол ностальгии.
Дым далеких литейных заводов и неумолчный гул, доносившийся из глубоких шахт, наполняли воздух, и тоска по давним беззаботным дням усилила боль в сердце.
Хорус оглянулся в поисках Сеянуса, но, видимо, ярость бушующего в недрах Терры урагана не затронула его старого товарища.
Путешествие сюда оказалось не таким безмолвным и мгновенным, как остальные перемещения по загадочному царству. Силы, правящие в варпе, позволили ему заглянуть в будущее, и оно оказалось не слишком радостным. Злобные ксеносы захватили власть над огромными пространствами Галактики, и сыны человеческие впали в уныние.
Могущество славных человеческих армий было сломлено, Легионы расслоились и распались на отдельные группы, воины превратились в бюрократов, писцов и чиновников, люди влачили бесславное существование, не имея ни высоких целей, ни амбиций.
В этом мрачном будущем человечество не имело сил противиться диктаторам и бороться против режима, установленного Императором. Его отец превратился в божественный труп, который не чувствовал боли своих подданных и не заботился об их судьбе.