– Может, это брандерная атака?! – предположил один из помощников.
– Вряд ли… – неуверенно сказал вице-адмирал. – Но все может быть. С них станется… Нет, это не камикадзе, – облегченно добавил он, когда стал ясен курс кораблей противника, – слишком далеко.
«Птах» как мог быстро сблизился с активном маневрирующим противником и разразился огнем. Вспышка яркого взрыва осветила темную сторону Лотама.
– Х-ха! Давайте встречный разворот…
«Танатос» стал тяжело поворачивать, вот уже в который раз намереваясь выйти навстречу фрегатам СНМ на другой стороне луны. Но каково же было его удивление, когда обнаружилось, что кораблей противника там не оказалось. Вместо этого они, набрав за счет притяжения Лотама дополнительное ускорение, на всех парах мчались к планете.
– Улизнули, сволочи…
– Начинать преследование, сэр?
– Нет… – проявил благоразумие Сильвестр Ли, хотя он очень хотел закончить начатое и раздолбать проклятую станцию, а также уничтожить остатки флота Союза. Теоретически он мог это сделать.
Но это могло оказаться очередной ловушкой, что при нынешнем довольно плачевном состоянии его кораблей чревато. Лучше остановиться на ничьей. Это лучше, чем в погоне за чистой победой потерпеть поражение.
– Мы слишком сильно потрепаны, – сказал он наконец. – Возвращаемся. Будем считать, что это такая разведка боем.
Иннокент облечено выдохнул, когда увидел, что конфедераты не предприняли погони, чего он очень опасался. Вместо этого они направились к звезде, явно собираясь покинуть систему. Не пришлось применять последние аргументы, а значит, к следующему вторжению у него останется один, последний козырь, можно даже сказать козырной туз. Следовательно, после второго вторжения есть шанс, что Лара останется при своем.
– Господин адмирал, – повернулся к Каину связист через полчаса, когда корабли встали на орбиту Касабланки. – Вам пакет от канцлера. Лично. Конфиденциально.
– Ясно.
Чтобы его вскрыть на своем терминале, пришлось ввести пароль.
То, что он увидел в присланном видеофайле, заставило его скрипнуть зубами. Бледную Лару отстегивали от стола, а мясник, именно мясник, а не хирург, демонстративно отключив работающую дисковую пилу, убирал инструмент для разделки мясных туш в специальный ящик.
Картинка сменилась, и теперь на экране насмешливо улыбался канцлер Шульберг.
– Поздравляю с победой, господин контр-адмирал, она достойна самых высших наград! Я представлю вас к ордену «Звезда свободы»! – произнес он. – Так дальше держать.
– Да пошел ты, – ругнулся Каин. – Козел…
Он выжил. Его в последние секунды, как в дешевом боевике, успели отбить свои. Но часто, очень часто Рем Даскинс думал, что для него лучше было бы погибнуть как настоящему мужчине, в бою, чем превратиться в инвалида. Да, медицина творит чудеса, и за полтора месяца его вновь поставили на ноги, но медицинская комиссия по окончании курса реабилитации дала однозначное, категоричное заключение «к строевой не годен». Перегрузка свыше пяти g могла стать для него фатальной. В реальном бою таких полно, он сам не раз испытывал восемь и даже десять.