- Я погорячился, - буркнул, наконец, Ник. - Извини.
- Поганый день, - тихо ответил Мертвый. - У всех неприятности.
- Найди Петру, Макс. Я знаю, ты недолюбливаешь Фадеева, но, черт побери, спаси эту проклятую девку.
- Постараюсь.
Мертвый отключил коммуникатор.
- Ник в бешенстве, - тихо произнес Эдди.
- Я видел, - коротко ответил Макс.
- Кстати… может, это не мое дело, но почему вы с Фадеевым так ненавидите друг друга?
- Собака изначально не любит кошку, а аргументы подыскивает потом.
- Понял, - покладисто проронил Чинча. - Это не мое дело.
Кауфман задумчиво посмотрел на заместителя. На его модный костюм, элегантную сорочку и дорогой перстень на мизинце. Черноволосый, плечистый Чинча нравился женщинам и тщательно следил за своей внешностью. Сотрудником он был исполнительным, хватким, но Макс не обольщался: Эдди - человек Моратти. Назначенные заместители были ушами и глазами главного офиса СБА, командовали на местах службами собственной безопасности и следили за тем, чтобы директора филиалов хорошо исполняли свои обязанности.
- Возьми на контроль поисковую операцию, - приказал Мертвый. - Докладывай каждые двадцать минут.
- ОК.
Чинча вышел из кабинета. Макс проводил его взглядом, почти минуту просто сидел, бездумно глядя на закрывшуюся дверь, после чего нажал на кнопку вызова, и через несколько секунд в кабинет постучался Мишенька. Рабочее место дознавателя находилось совсем рядом.
- Как ты понял, план не удался. - Мишенька невозмутимо кивнул. - Слоновски только что покинул Шарик. Позвони ему. Подними весь Отдел. Я хочу знать, какая кантора снюхалась с Ассоциацией.
- О похищении Петры еще не объявлено, - мягко напомнил Щеглов. - Если Фадеев решит договориться с Ассоциацией полюбовно, СБА запретят заниматься поиском Петры.
- Поэтому пока что ребята должны просто узнать, кто взял девчонку. Не более. Объясни это Слоновски. - Мертвый жестко посмотрел на дознавателя. - Мне нужна Петра.
Мишенька согласно качнул головой.
- Все. Как только появится информация, немедленно сообщи. Мне надо уехать.
Мишенька кивнул в третий раз.
- Иди.
Кауфман подождал, пока Мишенька покинет кабинет, после чего выбрался из кресла, прошел в свою комнату отдыха и, остановившись перед большим, выше человеческого роста, зеркалом, в тяжелой бронзовой раме, принялся медленно стаскивать с рук тонкие черные перчатки.