Пойду за костром смотреть, а ты отдохни.
Он полез по лестнице наверх, подложил бревёшки, и пока огонь активно лизал круглые бока осинника, погрузился в довоенные воспоминания.
Плавание на грузовом теплоходе среди усыпавших палубу "Волг" приближалось к концу. Московская окраина проплывала справа и слева, ничем особенным не радуя глаз. Канал был наполнен откровенно грязной водой, в которой тут и там кружили мазутные пятна. На пляже смельчаки ныряли и плескались, рискуя подхватить на плечи масляную цвета дёгтя массу, от которой отмыться было не просто. Надписи красного цвета на желающих отдохнуть в воде не действовали.
Николай смотрел на пейзаж и, видя хаотично разбросанные склады, гаражи и разномастные здания, узнать Москву был не в состоянии. Не звучал торжественный гимн, как в поезде, не появлялась захватывающая панорама, как в самолёте. Просто теплоход пристал к типовому речному вокзалу, капитан вышел из рубки на мостик и предупредил Каргашина, что стоянка будет три дня.
Капитаны всегда разговаривали только с солидным товарищем Николая, слегка окидывая взглядом легковесного и моложавого до неприличия самого Николая. У народа было представление, что художники, как и артисты, имеют либо пышные шевелюры либо внушительную лысину. Слишком же молодые являются не более, как сопровождающие ученики.
Так же капитан со снисходительной улыбкой проводил стайку девочек, пообещав гиду Татьяне Николаевне взять их в обратный путь. Девчонки шумно сбежали по трапу, помахали руками то ли капитану, то ли Николаю и Каргашину. Два друга направились в Метро. В вагоне они сразу приклеились к карте Метрополитена. На Красной площади они немного поплутали. Каргашин выдул бутылку пива, Николай вылизал "эскимо". Очень скоро и неожиданно в народной толпе Николай потерял друга, скорость которого под воздействием пива стала недосягаемой.
Николай встал в очередь к Ленину. Очередь по всей площади медленно и чинно передвигалась по полшага вперёд. Неземной свет приближал его к хрустальному прямоугольному пеналу, в котором он сначала видел жёлтое пятно в изголовье, потом очертания прояснялись, и уже совсем рядом близорукие глаза видели тот же образ, который артист Щукин так старательно копировал в кино. Рядом с Лениным лежал И.В.Сталин, такой же жёлтый. Николаю было странно, что оба вождя были очень молоды.
Вышел Николай из мавзолея, на котором надпись на граните выделяла две фамилии, так же медленно, как и вошёл. Он долго думал над тем, что Ленину было как-то тесно в мавзолее рядом с продолжателем его борьбы за освобождение рабочего класса. Шальная мысль качнулась в голове - а кто следующий?