– Не трудитесь, обойдусь. Дверь закройте. И присядьте вот сюда, пожалуйста, – он указал Гузикову на кресло во главе стола.
– Как скажете, – директор выполнил приказ и преданными глазами смотрел на Максима. Тот проводил взглядом бегущего к корпусу неповоротливого гузиковского стража и выдохнул коротко. Все, они вышли на финишную прямую, останавливаться нельзя.
– Вам у нас понравилось? – начал светскую беседу директор.
– Да, очень. Даже и не знаю, что больше – корпуса подведомственного вам учреждения, превращенного в гостиницу и бордель, или грамотное использование человеческих ресурсов. Один из ваших заместителей сказал мне, что это трудотерапия.
– Простите? – Гузиков привстал в своем кресле. – Что? Какая терапия? Вы о чем?
– О твоем бизнесе, о чем же еще. Доходное местечко, да? На хлеб, надеюсь, хватает? И на молоко?
– Но как же, как… – Гузиков морщил лоб, чмокал губами-варениками. «Как же так, ведь я со всеми давно договорился, всем процент идет, все довольны» – мысли, как титры, отражались на физиономии директора.
– Ладно, это твое дело, меня не касается. Только вот что. – Гузиков напрягся, как легавая на стойке. – Квартиры давно сдаете? – спросил он у Гузикова.
– Ээээ, года полтора, кажется. А какая разница? – вдруг вскинулся Гузиков. – Вам-то что? Я все вопросы с вашим начальством давно уладил, все решил. Не ваше дело!
– Конечно, не мое. Не волнуйся, – Максим основанием ладони врезал Гузикову в нос. Директора откинуло к стене, он вывалился из кресла на пол и там затих. Максим за лацканы поднял его на ноги, прислонил к стене. Следующий удар пришелся в переносицу, еще один, уже после того, как Гузиков рухнул на бок, в висок. И еще один, для верности, в темя. И все как по манекену в спортзале – без эмоций, на автомате, но с полной отдачей.
В правом кармане пиджака директора Максим нашел ключи на брелке и ринулся к стоящему у окна металлическому сейфу. Ключ к замку был под стать – огромный, тяжелый, еще с «тех» времен, а на сейфе только подпечатника с пластилиновой нашлепкой не хватает. Внутри плотной стопкой лежали папки, на корешке каждой зеленым фломастером – фамилия, имя и отчество. «Дело» Риммы Михайловны нашлось почти на самом дне второй стопки, Максим схватил папку, открыл. Да, все верно, все на месте – паспорт, пенсионное удостоверение и свидетельство о собственности на квартиру. Ух ты, даже про генеральную доверенность не забыли! Проверить что ли, ради интереса – подпись бабки подлинная или поддельная? А, хрен с ним, уже неважно. А за рядами «дел», в дальнем углу Максим обнаружил толстенький пакет, вытащил его, посмотрел внутрь. Три плотных пачки купюр, перехваченных разноцветными резинками, отправились в рюкзак следом за выдранными из папки документами. Закрыл дверцу сейфа, ключи вернул на место. Гузиков лежал ничком, одна рука подвернулась под живот, вторая отброшена в сторону ладонью вверх, на запястье виден браслет дорогих часов. «Не сдох бы» – Максим проверил на шее Гузикова пульс. Вроде, шевелится под кожей что-то, не разобрать.