— Какие же могут быть сомнения! Мы воспользуемся вашим содействием в самом недалеком будущем… на ближайших днях, но… пока я, к сожалению, не вправе… Есть на первый глаз маленькие, непонятные военные тайны… Пока разрешите без вас… Неужели вы нам не доверяете? Если, наконец, не нам, то Елене Матвеевне… Это в полном смысле слова жена Цезаря.
Корещенко колебался.
— Впрочем, как хотите, Владимир Васильевич, — переменил тактику Мясников, видя нерешительность «этого молокососа», — как хотите, настаивать больше считаю неудобным… Но, вернувшись, я обязан доложить Елене Матвеевне, что вы ей не доверяете, — так я вас понял?
Корещенко пожал плечами.
— Если вы так ставите вопрос… Но я все же не могу согласиться… В моем присутствии — другое дело, но отдавать материал в чужие руки, хотя бы и очень почтенные и уважаемые, это — не в моих правилах.
Мясников с наслаждением хватил бы по голове этого мальчика-миллионера в синей блузе, обнаружившего такую «твердость», но с покорным видом развел руками.
— В чужой монастырь, сами знаете… Со своей точки зрения, вы совершенно правы… Я думаю, что первое знакомство с материалом будет в вашем присутствии… Были некоторые основательные мотивы, но теперь они отпадают. Завтра вы свободны?
— Могу быть свободным.
— Отлично! В это же самое время, если вас устраивает, я заеду за вами. Вы соберете все, что надо, и мы помчимся на Мойку. Хорошо?..
— Хорошо, — не без некоторой запинки ответил Корещенко.
Положительно этот Мясников не внушал ему доверия, и, не явись он от Елены Матвеевны Лихолетьевой, Корещенко постарался бы сплавить его от себя возможно скорее…
На другой день Мясников минута в минуту заехал в указанное время к инженеру.
— Вы готовы, Владимир Васильевич? Не забыли?
— Я помню все, что обещаю… Переодеться и захватить нужное десять минут мне дадите?
— Полноте, Владимир Васильевич, я весь, в вашем распоряжении, — галантно поклонился, щелкнув шпорами, гость.
Угол мастерской отгорожен ширмами. Там Корещенко переодевался. Там задребезжал телефон.
— Алло!
Мясников облизнул губы. Это означало у него удовольствие и нетерпение.
— Ледя, ты?
— Я переодеваюсь, милая… Меня ждут по очень важному делу…
— Подождут, эка важность. Куда ты едешь? Оставь, на всякий случай свой телефон… Я в таком настроении, какая-то ерунда с маслом… Хочу иметь тебя под рукой…
— Не знаю, право, удобно ли туда звонить, я буду первый раз в доме, совершенно деловым образом и, наконец, там несколько телефонов…
— Семьсот одиннадцать пятьдесят девять, — подсказал Мясников, — это ближайший, где мы будем работать.