– Надеюсь, ты объяснишь, зачем тебе это потребовалось? – спросила графиня.
– Конечно, – шепнул Сезар и склонился, чтобы поцеловать ее. Но Ивейн отодвинулась.
– Кстати, о поцелуях. Мне показалось, или эта светловолосая крошка недвусмысленно предлагала тебе себя?
Виконт усмехнулся: Ивейн в своем репертуаре.
– Ты же сражаешься за права женщин. Кто сказал, что первый шаг должны делать мужчины?
– О, как мило. Я запомню. Но речь не о том, Сезар. Позволь мне высказаться. Я возвращаюсь в Париж, где меня ждет твое письмо с сообщением, что ты покинул столицу, едва успев приехать. Признаюсь, я была разочарована. Не ты ли писал мне, как жаждал нашей встречи? Не ты ли с радостью ехал в Париж, так как война завершилась? И что же? Наша долгожданная встреча откладывается на неопределенный срок. Надеюсь, ты простишь мне мое внезапное появление, однако я не могла больше ждать. – Теперь уже она протянула руку и коснулась прохладной ладонью его щеки. – Я ждала тебя три года, и вот ты вернулся и сразу исчез – уехал к каким-то сомнительным родственникам, о которых раньше не упоминал, да еще решаешь их проблемы, завязанные на женитьбе. Я обеспокоилась.
– Я не хотел уезжать. – Сезар взял ее ладонь в свою и поцеловал. – Но меня поймали на крючок. Я думал, что вернусь еще до твоего возвращения.
– Расчетливо женатый на этой светловолосой розочке, хм?
– Ивейн, что ты слышала из нашего с ней разговора?
– Достаточно, чтобы удивиться.
– И что тебя удивило?
– Как виртуозно ты лжешь. Или ей, или мне.
Сезар глубоко вздохнул.
– Пойдем. Кажется, вон там я вижу беседку.
Беседка действительно имелась – ажурная, кованая, открытая всем ветрам, она давала сомнительную тень, зато здесь можно было поговорить без помех и полюбоваться прекрасным видом на море. Сезар усадил Ивейн на широкую деревянную скамью, согретую солнечными лучами, и сам устроился рядом.
– Послушай, – заговорил виконт, – ты знаешь меня, моя дорогая. Все эти годы я писал тебе, а во время наших встреч ты вряд ли могла упрекнуть меня в неискренности. Так кому я лгал – тебе или ей?
– Ей, Сезар. Конечно, ей. Я знаю. Однако ты пугаешь меня. Я не подозревала в тебе талантов лицедея.
– Нам многое еще предстоит узнать друг о друге, не так ли? Или ты предпочла бы не знать, что я могу солгать в особых условиях?
– И какие же условия ты счел особыми? Твое письмо очень запутанно. Я не поняла половины, а из понятого уяснила, что ты решил помочь родственникам опротестовать завещание. Какой-нибудь парижский мэтр уже едет сюда?
– Все немного сложнее, – неохотно произнес виконт. – Позволь, я расскажу тебе с самого начала.