– С чего ты такой вывод сделал?
– Это не я. Младший кучер так о нем сказал. Не сказал – буркнул, я еле разобрал, что он там бормочет. И тут же от своих слов открестился, что наводит на определенные мысли.
– Ты прав, – кивнул виконт, – и еще на какие! Да, управляющего я оставил вне подозрений, и совершенно зря. Ведь неизвестно, кто этот человек и откуда он взялся. Слуги ничего не говорят об этом?
– Мне известно лишь, что дворецкий служит в поместье не так давно, а об остальном не рассказывают. И если о хозяевах говорят с уважением, то о нем – со страхом и так мало, что и понять нельзя, какой он человек.
– Любопытно. Спасибо, Филипп. Продолжай все делать, как мы условились, и особое внимание обрати теперь на господина управляющего… Что, ужин уже подают?
– Потому я и пришел, капитан, – узнать, спуститесь ли вы.
– Обязательно. Да не мучай ты этот жилет, он и так в прекрасном состоянии!..
В столовой, к удивлению Сезара, он нашел только графиню де Бриан и мадемуазель де Греар, мужчины отсутствовали.
– Арман уговорил Мишеля прокатиться в город, – сказала, улыбаясь, Сабрина. – Отправятся в театр или в клуб, или на музыкальный вечер.
– Отчего же вы с ними не поехали? – осведомился виконт, усаживаясь за стол.
– Я говорила, что не выезжаю. Все эти развлечения… пока они кажутся мне пустыми и ненужными.
Девушка грустно смотрела куда-то мимо Сезара, словно наблюдая за пляской призраков. Возможно, она и видела сейчас призрака – отца, которого так любила. Или говорит, что любила. «Еще немного – и я стану скрытым сумасшедшим, не хуже Гийома де Греара».
– Вас никто не заставляет покидать поместье, – сказала Ивейн мягче, чем Сезар от нее ожидал. Он вопросительно приподнял бровь, и графиня ответила легким, почти незаметным пожатием плеч. Что-то узнала? Решила, что Сабрина ни при чем?
Хорошо, что утренняя сцена с несостоявшимся поцелуем вроде бы осталась в прошлом…
– Я люблю этот дом, – произнесла мадемуазель де Греар с той особенной нежностью, которая отличает настоящую влюбленность в места и вещи от желания показаться вежливым. – Я живу здесь, сколько себя помню, и он всегда был добр ко мне. Здесь я нахожу покой и умиротворение, и здесь всегда есть чем заняться. Я люблю работать в саду, хотя Мишель и говорит, что подрезать розовые кусты и копаться в земле – не моя задача. Но мне это нравится.
– В прибрежных краях все одержимы морем, – заметила Ивейн, насаживая на вилку маринованную оливку. – И вы тоже? У вас есть корабли?
– О нет. – Сабрина несколько оживилась, видно было, что разговор ей нравится. – Хотя вы попали в точку. Греары получили титул за заслуги перед короной – один из наших предков был храбрым капером, – но разбогатела семья за счет торговли. Греары издавна жили рядом с Марселем. Тогда семья владела несколькими торговыми судами и, поговаривают, не брезговала контрабандой. Об этом в обществе не рассказывают, но все же… Наш дом построил Жером де Греар, второй носитель титула, большой авантюрист, как про него написано в семейных хрониках. Сохранились его письма к возлюбленной – дочери марсельского городского главы, прекрасной Изабелле. Жером встретил ее на улице и влюбился с первого взгляда, однако кто бы дал бывшему торговцу, пусть теперь титулованному, жениться на такой прелестной и знатной девушке! Он посылал ей письма, полные пылкой страсти и отчаянных признаний, и она отвечала взаимностью. Отец девушки препятствовал их встречам. Тогда Жером построил Мьель-де-Брюйер, чтобы показать, что он достойный жених, и чтобы привести сюда молодую невесту. Отец Изабеллы все равно не согласился на их брак. Жером почти отчаялся и составил план, как похитить девушку, но тут Изабеллу спешно обвенчали с заезжим аристократом с Мальты, и она отправилась туда. Жером никогда ее больше не видел. Он женился по расчету, до конца жизни хранил портрет Изабеллы в своей спальне и писал ей письма, которые так и не отправил. Это занимательное и грустное свидетельство его большой любви; если вы захотите почитать, то шкаф с семейными архивами стоит в библиотеке, ключ – в ящике стола там же.